Свет надежды
Шрифт:
Проклятье, бережно пряча амулет в специальный футляр и запирая на потайной замочек, ругнулся про себя крепыш. Похоже, паршивка уже давно потеряла сознание… теперь придётся потратить на неё несколько капель драгоценного зелья. Да спуститься сюда ещё раз, принести ей воды. Или не приносить? Скоро уже сойдут на берег, там пленницами займутся специально обученные женщины. Впрочем, они и зелья могут накапать, не сдохнет же девчонка от потери полстакана крови?
Мужчина ещё раз оглядел едва прикрытое обрывками платья худенькое девичье тело, досадливо поморщился.
Он наконец определился со своими действиями, прикрутил фитилёк, развернулся и торопливо шагнул прочь. Переступил порог и в тот же миг согнулся от жуткой боли, пронзившей виски острыми лезвиями. Мужчина рухнул на колени, потянулся неверными пальцами к кошелю, куда спрятал амулет, но новый приступ боли заставил схватиться за голову, запустить ногти глубоко в кожу в бесполезной попытке достать из мозгов сверливший их кинжал.
Боль ломала и крутила, и негодяй пока не замечал, как бледная от недоедания и потери крови фигурка, почти насквозь прокусив губу, медленно движется к нему, держа в руке оторванную от лавки толстую щепку.
Команда следила за передаваемой Шариком картинкой с пристальным вниманием, стараясь запомнить местонахождение каждого матроса и охранника. Наёмников на судне оказалось почти столько же, сколько и моряков, но все они, кроме дежурных, следивших за моряками и капитаном, устроились в отдельной, самой большой и удобной каюте. Некоторые просто валялись на диване и креслах, остальные сидели за столом, лениво ковыряя давно остывшие тушки огромных крабов. И у каждого охранника на груди висел очень мощный защитный амулет.
– Хотел бы я понять, чего они так боятся, – тихо пробормотал Стан, вглядываясь глазами зависшего над судном унса в освещённое окно.
Садиться на чужой корабль или хотя бы прикасаться к оснастке Шарику категорически запретили, но напоенный живительной анлезийской кровью унс пока отлично держался. Только старался скрыться от порывов встречного ветра за надстройками да следил, как бы случайно не попасться на глаза охране. Впрочем, никто из них вверх и не смотрел, да и зачем всматриваться в темнеющее вечернее небо, если посреди океана там ничего не может быть, кроме парусов?!
– Вон тот, точно старший, – определила Линел, тоже получавшая картинку наравне с клонами и Вастом, остальных решено было отключить, ради экономии сил унса. – Шарик, покажи мне поближе того мужчину, который стоит наверху… всё, достаточно. Я его знаю. Это Хастен, один из тайных главарей Хамширской гильдии контрабандистов. Очень жестокий и недоверчивый тип, и работает только за очень большие деньги. Боюсь даже предположить, какие сюрпризы можно найти в трюме этой посудины.
– Он идёт вниз… – тихо пересказывал Васт вслух для Славы и всех остальных, кто ничего не мог видеть. – Шарик, следи только за ним. Несколько лет назад
– Мой, – категорично отрезал Стан, – его нужно оглушить и допросить… а ты просто убьёшь.
– Ладно… допросите, потом убью. – Слава даже вздрогнула, ощутив порыв ненависти, полыхнувшей в душе мужа.
Само собой, она точно знала, эта злость направлена вовсе не на неё, но до этого момента даже не подозревала, что её нежный и покладистый Вастик, охотно откликавшийся на ласково-интимное имя Листик, может так яростно кого-то ненавидеть.
– Прости… Славочка, – немедленно обняли плечи женщины родные руки, – не сдержался…
– Щиты ставь понадёжнее, – хмуро буркнул Стан и вдруг резко скомандовал: – Линел, пора.
Почти в тот же миг из-за борта выметнулось несколько щупалец и пересадило ударную группу на шедший в паре десятков метров впереди корабль.
– Защита снята, – едва очутившись на палубе, скомандовал Стан, сразу почувствовавший исчезновение давящей на голову тяжести, едва не убившее Линел, – давайте остальных и тхиппов.
И ринулся вниз по коридорчикам, схему которых нарисовал для его мысленного взора унс.
На контрабандиста, корчившегося в луже мерзко воняющей жижи, иномирянин едва не наступил и тут же рассмотрел тёмно-синие, с прозеленью глаза бледной и худой девчонки, пытавшейся острой щепкой перепилить горло негодяя.
– Брось каку, – уверенно сказал командир, глядя в полубезумные глаза пленницы, – больше эта гадина ничего плохого тебе не сделает… а его нужно допросить. Ну, иди сюда, я приёмный сын клана Сиреневой лозы и пришёл за тобой…
Контрабандист, услышав чужой голос, зашевелился, но уверенный пинок парня надёжно вывел его из числа бодрствующих.
И тогда она поверила, бросила проклятую щепку, выдирая которую сломала все ногти на свободной руке, и почти упала в объятия нежданного спасителя.
– Вот и умница, – бережно вынося девчонку на палубу, бормотал Стан, стараясь не смотреть на искалеченные пальчики, лежащие на его груди, – сейчас мы тебя подлечим и накормим… что?
– Там ещё… в трюме… – почти беззвучно прошептала она и всё-таки потеряла сознание.
– Васт?!
– Я слышу, – рыкнул где-то впереди Васт, – Шарик всё передаёт…
– Точно… – только теперь вспомнил старший. – Тин, специально для тебя… не вздумай положить на неё глаз. Линел, передай её на «Чайку», пусть положат в моей каюте и Сая присмотрит.
Командир ещё не успел договорить, а щупальца тхиппа уже бережно выхватили у него пленницу и перенесли на соседнее судно, намертво притиснутое к борту вторым ковриком. Но Стан уже этого не видел, следя за сражением глазами унса, мчался на нос судна, где Васт методично, одного за другим, укладывал на палубу контрабандистов, легко ускользая от их клинков. Командиру всё же достался один, самый хитрый, державшийся за спинами товарищей и пытавшийся достать анлезийца метательными ножами.