Свет твоей души
Шрифт:
– Калиф, солнышко ясное! А сними-ка с меня эти браслеты, а? А я тебя опять подлечу.
Слуга нехотя отпустил мою руку и виновато покачал головой.
– Ну хоть ключик принеси! – начала канючить я. – Никто же не узнает.
По глазам видела, что Калиф сомневался, и решила его добить.
– И мы с тобой будем в расчете!
Где-то внутри пискнул тоненький голосок совести, что не хорошо давить на жалость и играть на чувствах потрепанного жизнью подростка. Ему сильно перепадет, если попадется. Но, черт возьми,
Калиф почти согласился, но нас так не вовремя перебили. В комнату вошел смотритель южной части замка и недовольно уставился на слугу. Парень, пряча глаза, забрал у меня поднос с едой и быстро скрылся за дверью.
– Вставай, – грозно распорядился Сатар. Он явно был не в духе.
– Зачем? – не поняла я.
– Затем, что я сказал, – огрызнулся тот. – Вставай и следуй за мной.
Ткнув пальцем на дверь, я четко изложила свою позицию:
– Каждый раз, когда я туда выхожу, у меня становится на одного врага больше. Я так подумала и решила, что мне и тут хорошо.
Сузив глаза и поджав губы, Сатар неожиданно резко толкнув дверь, отчего та с грохотом закрылась, а со стены полетела штукатурка. Но кого это заботило? Смотрителя точно нет.
– А все потому, что ты постоянно со всеми споришь! – заорал он на меня. – Ты это специально делаешь? Или у тебя дар попадать в неприятности?
– Знаешь, что! – не выдержала я такой несправедливости и даже встала с постели. – Я независимая, самодостаточная, далеко не глупая и смекалистая… ведьма! А вы все пытаетесь посадить меня в клетку и пытать! Кому бы такое понравилось?
– А никто не говорил, что ты должна наслаждаться сим процессом, – заявил Сатар, сложив руки на груди. Он едва не пыхтел от возмущения. – Я простым эльфийским языком попросил тебя – не спорь с хозяином. Потерпи. Будь послушной ведьмой. И что ты сделала?
– Спасла Калифу жизнь и сама не сдохла! Вот что!
– Да плевать мне на раба, – зашипел мне в лицо Сатар. – А твою жизнь и так никто забирать не собирался.
– Тебя там не было, – не согласилась я и окончательно разозлилась. Ну наглость же какая! – И вообще! Ты мне кто? С чего это я тебя слушать должна?
На этих словах Сатар стал мрачнее тучи и надвинулся на меня. Мой пыл поутих, стоило осознать, что мужчина оказался слишком близко. Пути отхода у меня не было, только кушетка за спиной. А горизонтальные плоскости вообще путями отхода трудно назвать. И мысли мои в странном направлении двинулись, и злость на задний план отошла, но вредность осталась стоять на своем. Потому я тише, но добавила:
– Ты еще опаснее тех психов. От них я сразу подвоха жду, а ты… добренький такой. А потом как выдашь.
И он выдал! Такое, отчего даже моя вредность заткнулась.
Сатар притянул меня к своей твердой груди и с таким отчаянием впился в губы, будто от этого зависела
А я что? Поначалу впала в ступор, ожидая чего угодно, но только не домогательств. Потом, неожиданно для себя, вместо того, чтобы сопротивляться, начала прислушиваться к собственным ощущением. А потом и вовсе немыслимо! Поняла, что мне нравится. Не просто нравится, а полнейший восторг. Все признаки потери головы – мурашки по коже, бабочки в животе, дрожь в пальцах, грохот сердца и подкашивание ножек. Та самая химическая реакция, которую ни с чем не спутаешь и никак не сможешь отрицать. Даже запах Сатара действовал на меня, как афродизиак.
И я отвечала. На каждое ласковое, но настойчивое прикосновение губ. Позабыв обо всем на свете, просто отдавшись странному порыву быть рядом с этим мужчиной, позволив себе ощутить мгновение нежности, хоть на миг побыть слабой в руках сильного. Это чувство опьяняло не хуже алкоголя. Но эффект был не долгим.
Я испугалась. Чего именно – не поняла сама. Или того, что все это быстро закончится, а потом мне придется краснеть. Или того, что Сатар лишь играл мною так же, как и остальные. А я не могла ему этого позволить.
Первая его оттолкнула, а он меня отпустил. Поймав мой взгляд, не требующих лишних слов, он тяжело вздохнул и нехотя направился к выходу. Я видела, как побелели костяшки его пальцев, когда он схватился за ручку двери. Он замялся там, стоя ко мне спиной, будто хотел сказать что-то, но сдерживал себя.
– Иди-иди, – поторопила я. Меня все злило. Его нерешительность, тяжелые вздохи и взгляды. Его наглость, в конце концов.
Сатар ушел, а я, не понимая своих чувств, дико разозлилась. Возникло непреодолимое желание запустить что-то тяжелое ему вслед. А раз желание непреодолимое, то противиться нет смысла. Лишь разбив о стену вазочку, я попыталась понять, почему так бесилась. И пришла к логическому заключению, что столь эмоциональной мне быть положено ввиду обстоятельств.
– Хотят – продают, хотят – целуют, – ворчала я, расхаживая по комнате. – Беспредел!
***
Комнатушка оказалась для меня клеткой. За день никто не зашел проведать, поприставать или отомстить. И к вечеру я даже слегка разочаровалась.
– Обо мне просто забыли! – возмутилась я. – И даже обед не принесли!
На мои крики и угрозы никто не реагировал. Бедная дверь потерпала от ударов, но и это обитателей замка не волновало. Будто все разом вымерли. Ни Сатар, ни Калиф, ни Анэдь и даже Дарэя не отзывались.