Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин

Курбанов Бехруз

— Одни троны наследуются, другие завоёвываются… Так почему бы им не быть одним?

Выждав паузу, спросил Расим и исчез в алькове для слуг, оставив Нигору в оцепенении.

— «Нет, это не он», — думала она, застыв на месте. — «Это не может быть он», — уверяла она себя. Невольно перед её взором вспыхнуло зелёное пламя — зловещее видение, которое пришло к ней семнадцать лет назад в темнице Арружа. — «Нужно срочно найти и поговорить с Бузургом ибн Махмудом».

Нигора тряхнула

головой и отбросила потрясение, вызванное словами Расима. Она заняла его место за ажурной решёткой и украдкой смотрела на молодожёнов. Какая-то её часть, где-то глубоко в душе, завидовала им. Когда-то и она так хотела — мечтала выйти замуж, надеть самое роскошное свадебное, атласное платье бледно-золотого цвета. Она также хотела краснеть среди взрослых женщин, поющих песни, в которых хитро намекается на предстоящую брачную ночь. Хотела, чтобы её жених совершил ради неё отважный подвиг, немыслимое приключение. Хотела… Но, когда это было, она сама уже не помнила. И чего бы она не хотела, всё это получила Зилола.

Нигора коротко вздохнула с тоской на душе. В это время певцы спели последнюю свою песню. Музыка стихла, и музыканты подошли к ажурной решётке со своей стороны, где для них был накрыт стол с угощениями и напитками. Певцы же направились к алькову, где своей очереди выступления дожидались другие певцы и певицы. Нигора последовала за ними с этой стороны решётки и замерла у последней колонны. Вытянув шею, она осторожно выглядывала из-за колонны.

— «Где же он?» — взглядом она искала Бузурга. — «Ах, вот он».

Увидев Бузурга среди расходившихся по своим местам гостей, дыхание Нигоры застыло, а сердце вновь заколотилось в бешеном ритме, как в их «первый раз». Казалось, её сердце вот-вот вырвется из груди и полетит… Неужели к нему? Её лицо наполнилось краской. По телу в трепете пробежала дрожь. В животе запорхали бабочки. Что это с ней, не понимала Нигора? Ей же сто раз далеко от шестнадцати лет, чтобы прийти в такое смущение от одного только его вида.

В тронном зале, во время пира, она украдкой смотрела на Бузурга, и их взгляды встречались лишь на мгновение. Сейчас же их взгляды встретились и не разлучались. Да, чувства остались, признала Нигора. Она никогда этого и не скрывала. Она до сих пор любит Бузурга ибн Махмуда, даже спустя столько лет. Интересно, любит ли ещё он её саму?

Сейчас она это узнает. Султан надвигался на неё, словно грозовая туча, готовая сверкать молниями. Время изменило его. Прибавила в нём мужскую зрелость. Широкие мощные плечи говорили о грубой силе. Возможно, он больше на такой нежный, как когда-то. Ох, как ей хотелось это узнать. Густая короткая борода и суровый взгляд говорили о его строгости и надменности.

— «Куда же делась твоя широкая улыбка, любимый? Она ведь только что была на твоём лице», — Нигора почувствовала, как по её спине забегали мураши.

Бузург больше не тот молодой и амбициозный мэр Арружа, в которого она влюбилась, которому она отдала самое ценное — свою невинность. Теперь же Бузург был алчным и чёрствым правителем всего Ахоруна. С утратой

жены он потерял и тягу к радости жизни и возмещал это непомерной жадностью. Ни у кого в мире нет столько золота, серебра и драгоценных камней, сколько есть в его казне. Однако он желал всё больше и больше. Не зная куда деть излишнее богатство, он и возвёл этот тройной купол над дворцом. Даже этого было мало.

— «Оно и к лучшему», — подумала Нигора. — «Я бы подарила тебе целый мир, женись ты на мне после смерти своей жены».

Нигора грустно и глубоко вздохнула. Возможно, зависть не так уж и глубоко сидит в ней.

Бузург стремительно подошёл к ней. Она шагнула навстречу и султан Ахоруна крепко схватил её за руку и бесцеремонно потащил её вглубь глухого арочного алькова, где их не увидят и не потревожат слуги. Бузург прижал Нигору в тёмном углу и крепко сжал за горло. Он опустил свою голову к её шее и вдохнул её сладкий аромат. Его мужская плоть затвердела, вспомнив былую близость. Если он сорвёт с неё платье и возьмёт её прямо в этом углу, Нигора даже не станет сопротивляться.

— Мне стоило тогда лишить тебя головы, — тихо процедил Бузург, подавляя искушение своей плоти.

Волчьим оскалом султан также подавлял в себе желание вкусить её, снова ощутить, какая она нежная, желанная…

Нигора же тяжело вздыхала, но не от боли в сжатом горле. По мелкой дрожи её тела Бузург понял — она взмокла. Так и было. Нигора возжелала его, как только он коснулся её. У холодной стены она вожделела, чтобы Бузург согрел её как раньше. И плевать, что в зале полно людей. Она ослепит и оглушит всех, пожелай всё-таки султан сорвать с неё тонкое, красное бархатное платье. Она готова…

Чувствуя его горячее дыхание на своей шее, она с трудом простонала:

— Ты лишил меня головы, когда мы с тобой впервые…

— Что ты здесь делаешь, Арогин? — подчёркнуто процедил Бузург, с трудом сдерживая себя от желания сжать мочку её уха своими губами.

Нигора поняла, что Бузург тоже хочет её — она чувствовала это своим правым бедром и невольно прижала султана к себе.

— Я скучала по тебе, — шепнула она, с трудом глотая воздух.

Бузург отпустил её горло и плавным движением опустил руку на край её плеча. Нигора жадно вдохнула и посмотрела на него. Безусловно, они до сих пор любят друг друга — об этом говорил их недолгий встречный взгляд. Как бы сильно ни хотел Бузург ответить взаимностью, он не мог позволить их порочной связи возобновиться. Он отошёл от неё, чтобы подавить, к сожалению Нигоры, своё мужское возбуждение. Бузург отвёл от неё взгляд и с укором проговорил:

— Полагаю, в постели ты многое нашептала на ухо Муниру, раз он покровительствует тебе.

— После тебя у меня никого не было, — серьёзно ответила Нигора. — И потом, я не просила его защищать меня. Я пришла сюда не за этим.

— Говори, зачем пришла, — потребовал Бузург.

На самом деле султан знал, зачем, но в глубине души не хотел в это верить.

— Сбылось, — коротко заявила Нигора, подтвердив догадку султана.

От ответа Бузург хотел зло нахмуриться, но вместо этого изобразил недоумение.