Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин

Курбанов Бехруз

— Эту пустоту в моей душе заполнит лишь целый мир у моих ног, — негромко, наконец, заговорил Расим с грустью в глазах. — Ты был для меня целым миром, отец… Но я не помню твоего лица, — Расим виновато опустил взгляд. — Прости меня, ведь прошло столько лет, — проговорил он сквозь ком в горле. — Я пытаюсь вспомнить твою улыбку, но не могу, — Расим вытер горькую слезу с края глаза и протянул правую руку к нише. — Я так хочу взглянуть на тебя, но и этого не могу, — сокрушался он. — То, что позади тебя, до сих пор пугает меня… Скоро я это исправлю, — уверенно сказал он после паузы. — Я набрал достаточно сил. Скоро я соберу огромную армию и отомщу

за тебя. Когда он будет повержен мной, — Расим, серьёзно насупившись, согнул руку и сжал кулак, вокруг которого вспыхнуло оранжевое пламя, — я высвобожу твою картину из объятий тьмы и приведу её к свету. Я вспомню твоё лицо и нарисую в твою честь новую картину, в который ты будешь широко улыбаться, а не кричать в ужасе, — Расим потушил пламя, опустил руку и снова посмотрел на нишу. — Ты был великим человеком для меня, а я стану величайшим ради тебя.

Закрыв кабинет на ключ, падишах вернулся в свои новые покои и переоделся в наряд, который сшил для него Зодфар: широкие шёлковые шаровары, короткая туника, широкий зеленовато-золотистый пояс, а поверх лёгкий халат с рукавами до локтей. Этот наряд был насыщенно зелёного цвета и расшит золотым узором. Кроме того, халат и туника были украшены бордовой тесьмой с золотистыми узорами. С чалмой или тюрбаном при своём высоком росте Расим выглядел бы как дерево. Потому он водрузил на голову круглую зелёную тюбетейку с золотой тесьмой, украшенной мелкими изумрудами. Он надел галоши со слегка загнутым носом и направился в аудиенц-зал.

— Вы не голодны, мой бесподобный падишах? — из кухни за ним выбежала Ахдия.

— Я бы не отказался от ещё одного яблочного пирога, — падишах, склонив голову, улыбнулся своей новой главной кухарке во дворце.

— Будет сделано, ваше бесподобие, — Ахдия с улыбкой прижала руку к сердцу, склонила голову и вернулась на кухню.

Будучи премьер-министром в этот день недели он принимал граждан. С тех пор как он объявил себя падишахом, никто не осмеливался приходить на приём — одни всё ещё боялись колдуна, другим запрещали несогласные. Однако этим утром, ещё по пути в старый рабочий кабинет, Одил сообщил ему, что несколько человек просят аудиенции. Когда же Расим держал путь в аудиенц-зал новый старший писарь, то есть Одил сказал, что просителей стало больше.

При правлении бывших падишахов во время аудиенции в зале у каждой колонны стояла стража. Расим же не стал прибегать к их услугам. Он не боялся просителей, прячущих в рукаве нож. И потом, кто осмелится бросить ему вызов, когда все знают, кто он такой и на что способен?

Расим уверенно сел на широкий трон-топчан и прислонился на алые подушки (зелёные убрали, чтобы постирать чехлы). Скрещенные ноги он скрыл под подолом халата.

В нескольких газах от возвышения за низким письменным столом на курпаче сидел Фозил. Он исполнял обязанности писаря. Аудиенцию падишаха должен записывать главный писарь, но Одилу Расим поручил стоять у главных ворот и впускать просителей.

— Сколько? — спросил падишах.

— Девять, мой бесподобный падишах, — ответил Фозил. — Все они предприниматели и пришли сюда с одной целью. Они хотят поздравить вас и просить о помощи.

— Давай их выслушаем, — бодро предложил Расим.

Фозил кивнул с рукой у сердца и дал Одилу знак, тот приоткрыл одну дверь и рукой пригласил этих предпринимателей. В сопровождении двух стражников в аудиенц-зал вошли девять мужчин разной масти. Трое из них были светлокожими, у других кожа была коричневой как орех.

Семеро из них были из Расулабада, один из Чехры, последний из Джоду. Все они были богатыми и влиятельными людьми и были одеты соответственно.

Стража остановилась в десяти шагах от возвышения, просители сделали ещё три шага. Остановившись, они разом, словно готовились заранее, приставили правую руку к сердцу и склонили головы.

— Приветствуем вас, бесподобный падишах, — сказали они разом и Озар, что стоял посередине, продолжил звучным голосом:

— От лица всех предпринимателей, торговцев и купцов Расулабада, Чехры, — он указал на человека с левого края, — и Джоду, — он указал на правый край, — мы поздравляем вас с новым титулом. Будучи послом и премьер-министром, вы сделали многое для Зебистана в эти тяжёлые для нас времена. Народ благодарен вам за всё и признаёт вас своим падишахом. Пусть солнце всегда сияет над вашей головой.

— Спасибо, — кивнув, сказал Расим и приставил руку к сердцу.

— Бесподобный господин, — продолжил Озар, — мы смиренно пришли к вам за помощью.

— Я рад помочь вам всем, чем смогу, — улыбнулся Расим.

— Все мы предприниматели. Однако всё, чем мы промышляем, до сих пор увядает. Наше дело не приносит нам прибыли. С недавних пор наша торговля с другими государствами и вовсе прекратилась. Никто больше не хочет покупать наши изделия. Караваны купцов перестали приходить в наши города, — в голосе Озара слышался намёк. — Крестьяне негодуют. Лишь половина от посеянного, а то и меньше дало ростки. Люди отказываются покупать и употреблять урожай, выращенный колдунами и ведьмами. Ахорун отказался увеличивать поставки. Более того, он их сократил.

— Почему мне об этом не доложили раньше? — возмутился падишах, бросив взгляд на Одила.

— Простите, бесподобный падишах, — вместо главного писаря заговорил Фозил. — Мы уже несколько недель не получали вестей из Ахоруна. О сокращении поставок вам должен был сообщить визирь торговли, но он уже давно не появлялся во дворце.

Расим вздохнул, угрюмо глядя в сторону.

— Теперь вы видите? — обратился он к просителям в негодовании. — Все отвернулись от нас. Сначала, Бузург ибн Махмуд избавился от падишаха Нодира и его сыновей. Теперь, узнав, что трон всё равно не достанется ему, он решил уморить нас голодом.

— Лавки на базарах пусты, мой бесподобный господин, — поддержал один из просителей в ало-синих одеяниях с серыми разводами и серым поясом и короткой чалмой.

— Люди сильно сократили свой рацион питания, — снова заговорил Озар. — Продовольственные товары из наших собственных земель ещё не скоро появятся на рынках. Чёрная напасть нанесла нам огромный ущерб. Наша экономика будет восстанавливаться очень долго. Люди выжгли свои поля, сады и выкорчевали деревья. Даже скотине нечего есть. Один пастух отвёл своё стадо баранов поститься в Мобаён. Ни он, ни стадо не вернулись.

— Бесподобный господин, — заговорил коренастый человек из Джоду в белых одеяниях с голубым вышитым узором и голубым поясом и белой тюбетейкой с узорами голубых перцев. — Не сочтите за дерзость, но ходят слухи о ваших удивительных способностях, на которые не способны другие колдуны и даже ведьмы. Люди полагают, что вы намного лучше справитесь с…

— Он хочет сказать, что первым делом нужно решить проблему с голодом, бесподобный падишах, — прервал Озар. — Позвольте спросить, есть ли вероятность вырастить быстрый и более съедобный урожай с вашею помощью?