Свет во тьме
Шрифт:
Кастеллдефельс. Корт миновал два перекрестка и только потом уменьшил скорость. Дорога на Ситгес извивалась вдоль берега, как змея; мужчина улучшил свой рекорд последних лет на две секунды. Тяжелый глайдер выл на поворотах, а Корт радовался, как маленький мальчик. Слева находилось море, справа вверх поднималась обработанная скала.
Вильяфранка - 18 километров. Корт обогнул щит; между Ситгесом и Вильяфранкой, на дикой горной дороге из Каньеласа, находился "Холм сломленных душ". Корт лишь условно оценивал богатство души, ибо для него это была только одна
Были ли это просто станции? Для Корта это было нечто большее, поэтому он радовался, что снова оказался здесь. Он, словно гонщик, вылетел из последнего, семьдесят шестого поворота, резко затормозил и остановил "Цезаря" возле белой машины скорой помощи. Турбина сбавила обороты и остановилась. Корт вышел из машины.
Перед ним находилась станция, окруженная четырехметровым забором из колючей проволоки, находящейся под высоким напряжением. На горном склоне тянулись пять рядов по десять маленьких бунгало, окруженные жилыми блоками. В каждом домике можно было разместить десять кретинов. Там жили невротики, эпилептики, дебилы всех степеней от четвертой до двадцать второй, монголоидные идиоты в послеоперационном периоде, неврастеники, кретины, психопаты и всевозможные их комбинации различных возрастов - не было только уродов.
– Конкурс Хомо Сапиенс, - пробормотал Корт; он уже знал об этом. Найроби, Стамбул, Бангкок.
Корт взял чемодан и пошел к энергетическому барьеру. Возле него стоял кирпичный домик охраны. Уже здесь чужак получал соответствующее впечатление. Исидоро не заметил прибытия; Корт уставился в окошко. Карлик сидел на своем особом стуле, держа сигару между зубов искусственных челюстей, подперев их кулаком. Потом губы его открылись, он обнажил зубы и зажег сигару. Корт постучал в окошко.
Исидоро поднял взгляд, широко улыбнулся, и стекло окна скользнуло в прорезь мраморной стены.
– Вы уже тут, координатор?
– спросил он.
– Нет, - ответил Корт.
– Это мое второе, лучшее я.
Исидоро Грилмайер сполз со стула, открыл дверь во двор, подковылял ближе, отпер маленькую дверцу.
– Дама, конечно, не ждет вас.
Челюсти были, разумеется, ненастоящими и выговор нечетким.
Корт кивнул и вошел на территорию станции.
– Что нового, Исидоро?
– спросил он.
– Что вы понимаете под новым, сеньор?
– Новости и вещи, сильно отличающиеся от нормальных.
– Ничего нового, - ответил карлик.- Все по-старому.
Корт остановился и посмотрел на солнце. Звезда, словно гигантский диск из латуни, погрузилась в Средиземное море. Небо мгновенно приобрело прозрачный фиолетовый оттенок. Где-то играла музыка. Корт нагнулся к Грилмайеру. Тот недоверчиво посмотрел на него и почесал горб.
– Исидоро, друг мой, - сказал вполголоса Корт, - вы должны оказать мне любезность. Закажите столик в Ла Кабана-Клубе в Ситгёсе, заправьте "равер" и не сообщайте об этом Даме. И сегодня ночью вы не должны петь под моим окном. Ясно?
Лицо
– Si, - ответил он.- Я все сделаю для вас.
– Я должен быть здесь свободен.
– Тогда я должен переставить вашу постель, координатор!
– Если хотите - пожалуйста. Мой ключ?
Исидоро подал ему примитивный железный ключ, поковылял в свою каптерку, взял телефонную трубку и заговорил в нее приглушенным голосом.
Ничего не изменилось. Струя воды поднималась отвесно вверх и рассеивалась над лужайкой. Все растения были ухожены, где-то кто-то пел под гитару. Корт болезненно улыбнулся, прошел по каменному полу зала и по винтовой лестнице поднялся наверх. Войдя в свою комнату, он запер дверь и встал под душ. Четверть часа спустя Корт постучал в дверь другой комнаты, гитара смолкла, и голос произнес:
– Входите!
Прихожая за дверью была ярко освещена, и виднелся обтянутый зеленой материей шкаф. Корт повернул направо. Найвес Вандрелл, сидевшая между жилой комнатой и террасой, встала и прислонила гитару к стене. Корт остановился у двери комнаты и сказал:
– ... Любовь моя, цвет зеленый. Зеленого ветра всплески. Зеленый парусник в море...[Федерико Гарсиа Лорка "Сомнамбулический романс" (перевод А. Гелескула).]
– Почему ты не дошел до конца? Я люблю Лорку.
Она была более чем удивлена.
– Ты? Лично Хуан д. Корт?
– Ты очень удивлена, Найвес?
– спросил он.
– Да. Я ожидала тебя только завтра.
– Все прошло без задержки, было как и запланировано. Вчера утром я прибыл из Найроби в Ден Хасег, день пробыл на процессе, а после обеда отправился сюда.
Он подошел к ней, взял ее руку. Найвес слегка прижалась к нему.
– Как давно ты здесь?
– Девять дней. У меня отпуск.
– Я специально установила приемник. Рено, как я думаю, откроет тайну.
Он кивнул.
– .Да. Но сегодня не будем говорить о работе - я здесь исключительно по личным делам. Очень личным.
– У тебя есть личная жизнь?
– Конечно, - улыбнулся он.
– Насколько я тебя знаю, у тебя в холодильнике находится два литра сангрии. Это верно?
– Абсолютно, - подтвердила она, высвободив руку, и прошла на крошечную кухоньку. Корт любил сангрию. Красное вино, фрукты и коинтро, смешанные в надлежащей пропорции, образовывали великолепный напиток для усталого путника.
Корт вытащил старый трубчатый столик на террасу, поставил два кожаных кресла и закурил. Вернулась Найвес с коричневым кувшином и двум стаканами в руках; из кувшина высовывалась лимонная корка. Сангрия полилась в стаканы.
– За нас, - сказал Корт, и Найвес кивнула. Он одним глотком опустошил стакан.
– Я должен тебе сказать, что сегодня заказал для нас обоих столик в Ситгесе, в Ла Кабана-Клубе. Этим будет выполнен ритуал наших вечерних прогулок.
– Это очень любезно и позволяет мне надеяться на многие часы приятного времяпрепровождения, - произнесла женщина. Он улыбнулся, глядя в разгоряченное лицо, предложил сигарету и закурил сам.