Свет юности [Ранняя лирика и пьесы]

Киле Петр

ГРИГОРИЙ ( ничего не понял) Вон облако висит, как гриб атомный. Что если это в самом деле взрыв? И нас сейчас настигнет пламя. НИНА Нет!

Облако меняет форму и цвет, как будто это действительно взрыв. Нина срывается бежать, внезапно останавливается, идет у самой

воды…

Нет, смерть, тебя я не боюсь, я жизнь. Вот где ты? Я иду, я торжествую Веселым шагом, длинными руками, Движеньем головы, беспечным взором Спокойных глаз, я тихо улыбаюсь Губами Моны Лизы. Вот кто я.

Лиловое облако закрыло солнце, и весь мир стал призрачно-серым. В отдалении Нина, Вадим и Григорий играют в бадминтон.

На переднем плане Инесса и Дмитрий.

ИНЕССА ( сидит, упершись коленками о песок) Ты помнишь… ДМИТРИЙ ( повертывается на грудь) Помню. Восемь лет. Осталось, Я думаю, не больше, и конец. ИНЕССА Не говори… ДМИТРИЙ Лучше… ИНЕССА Не говори Мне глупостей хоть ты! ДМИТРИЙ Как хочешь. ИНЕССА Помнишь, Наш первый день… ДМИТРИЙ И все другие дни.

Сцена словно отодвинулась вглубь.

Восемь лет, восемь лет Близко, рядом, бок о бок. Вспоминаю твой ранний свет. Он был скован и робок. Ты качалась, как деревцо. Ты боялась всего, как ребенок. Говорила, некрасиво лицо, Точно гадкий утенок. Не состарили тебя года. Ты сегодня светлей и прелестней. Ты была год за годом всегда Моей зреющей песней.

Восемь лет, восемь лет — Сроки малые, сроки большие. Это в нас тот раскованный свет Светоносных лет России.

ИНЕССА Нам негде было жить. ДМИТРИЙ И в Озерках Снимали комнату. ИНЕССА Как странно, ты В то время не писал стихов… ДМИТРИЙ Да, странно. Жили бедно, жили скучно, Жили весело и легко! И восходит, как солнце, беззвучно Золотое далеко. Там качаются сосны, качаются… Снег. Весна. Озерки. Отчего это скоро кончается — День и детство, кино и коньки, И застенчивая доверчивость, Упоительный трепет губ… Все прошло. Делать нечего. Ты был счастлив и очень глуп.

ИНЕССА Послушай, неужели все прошло?

Подходит Вадим и опускается на песок. Инесса живо вскакивает, всем своим видом отвечая отрицательно на свой вопрос. Она медленно, чувствуя каждый изгиб и поворот своего молодого сильного тела, уходит в сторону.

ВАДИМ Григорий твой, прости меня, смешон. ДМИТРИЙ Смешон? Как я, как ты, мы все смешные Со стороны, когда в другого глядя, Мы узнаем в другом свои черты, Как в зеркале кривом. ВАДИМ По-твоему, жизнь — комната для смеха? ДМИТРИЙ Нет, комната для смеха — слепок с жизни, Как всякий мертвый слепок неуместный. ВАДИМ Возможно, ты и прав. ДМИТРИЙ Вполне возможно. Ты что-то мне хотел сказать о брате.