Светлая для Темного
Шрифт:
Я зашла в офис, спиной ощущая древнего варвара, отчего нервы совсем сдали. Тысячу раз прокляла себя за слабохарактерность! Почему не дать деру, не послать Дэла куда подальше? Или дело не в силе воли, а в чем-то еще? В тишине – звенящей, наэлектризованной – мои легкие шаги и твердая поступь небрис звучали грохотом танков по каменной мостовой.
Стыдно признаться, но мои руки так дрожали, что вставить ключ в замок удалось лишь с пятой попытки! После чего пулей влетела в кабинет.
Дэл вошел, плотно закрыв за собой дверь. Я с опаской обернулась – айн застыл у двери. Оказавшись с ним один на один в замкнутом пространстве, впервые в жизни испытала «паническую атаку». Сердце бешено колотилось,
Я сняла плащ и повесила на крючок. Положила сумочку на стол и не спеша устроилась в рабочем кресле. Повертелась, ища удобную позу, опустила сидение, подвернула рукава сизой блузы, стряхнула несуществующие пылинки с темно-серых легинсов и включила компьютер.
Тянула время, наблюдала за Дэлом. Просто и предположить не могла, что учудит древний варвар. А его терпеливое ожидание пугало и путало больше, чем самые яростные обвинения.
Когда взгляды вновь пересеклись, айн осторожно спросил:
– Что происходит-то? В чем проблема? Что я сделал? – последняя фраза прозвучала с какой-то особенной интонацией.
– Никогда не хотела встречаться с небрис, – воспроизвела давно заученное объяснение. – Ты надавил и выбил согласие. Но потом у меня было время подумать… Поговорить с Арием, другими сайхийскими королями, Фицуотером…
Неожиданно пронзило ощущение, будто на плечи навалился тяжкий груз – меня впечатало в кресло. Не сразу поняла – что за давление чувствую. И вдруг осенило! Переживания Дэла, прорвав преграду эмпатии так же легко, как удар пальца – тонкую бумагу, довлели надо мной. Рискнуть прочесть, что он испытывает? Злость? Раздражение? Ярость? Нет! Открывать канал эмпатии сейчас, когда на меня обрушился такой эмоциональный тайфун, опрометчиво.
Любопытно… думают небрис едва слышно. Их мысли подобны легкому шепоту, порой и вовсе переходящему в шевеление губ. Зато чувства – как ударная волна после взрыва. Когда считываешь их, складывается впечатление, будто кто-то орет в ухо. Эмоции прибывают, как волны в шторм. Первая… Затягивает, крутит, борешься с ней, изо всех сил карабкаешься из жадно заглатывающей пучины. Но только обрадуешься близкому спасению, почти разберешь – что накрыло и завладело сознанием, налетает следующий вал. Задыхаешься, уже ничего не соображаешь, а новые волны прибывают и прибывают, тянут на дно, лишают последних сил. Каждая следующая сильнее предыдущей, настойчивей, неумолимей. Тело дрожит, как от мощной лихорадки. Мурашки горячими угольками рассыпаются по коже. Адская мигрень пульсацией вгрызается в сознание.
А хуже всего то, что проще прочитать египетские свитки, нежели расшифровать чувства темных сайхов. Ведь понять эмоции сверхов гораздо сложней, чем мысли. С людьми все прозрачно – их ощущения похожи на мои, и остается лишь отделить зерна от плевел. Невелика работа, если для начала удосужиться проверить собственные ощущения.
От остальных рас получаешь загадочные «физические» сигналы: то непонятное покалывание в пальцах, то жжение в груди, то тяжесть, словно на плечи навалилась бетонная плита, то еще что-нибудь похожее… Определить, какая эмоция дает подобные отзвуки в теле, – своего рода искусство, граничащее с шаманством.
Когда речь идет о сайхах, или, скажем, гибридах, все еще более-менее терпимо. Но небрис! С ними и с ума сойти недолго! Хорошо, что темных сайхов так редко пробивает на переживания. И – надо отдать
Это только звучит смешно. На деле в мозгу будто появился огромный гонг и в него безостановочно били с огромной силой. Голову плющило, как тисками, боль металась от затылка к вискам и лбу, пальцы заледенели, мышцы свело.
– Отличный выбор! – после нескольких минут тишины сказал айн. Голос звучал напряженно и будто бы издалека. – Сайхи, ненавидящие весь род небрис, и Вайс, с которым у нас давние счеты. Могу спросить – почему ты со мной-то не поговорила?
– Да потому! – эмоции древнего варвара навалились, нахлынули, захлестнули, и я сорвалась. Страх, боль и растерянность переросли почти в истерику, агрессию, отторжение. От неприятных ощущений во всем теле передергивало. Мой тон звучал обвинительно: – При малейшей попытке отказаться ты фактически принуждаешь согласиться! Не слушаешь аргументов! Более того! Тебе, по-моему, плевать на всех, кроме себя, несравненного и восхитительного! Неважно, насколько кому-то плохо, главное, чтобы великий и могучий король Флавеллии удовлетворил малейшие прихоти! Остальное – незначительные мелочи!
Губы Дэла противоестественно скривились – один уголок оставался опущенным, будто айн все еще сетовал, а другой приподнялся. Получилась театральная маска – половина лица грустит, половина саркастически смеется.
– К сожалению, все не так, как выглядит, – прорычал древний варвар. Со скоростью небрис очутился рядом и присел на корточки.
– Эзра, знаю, ты струхнула в нашу последнюю встречу, – тихо и проникновенно произнес Дэл. – Я напугал мою ироничную спутницу, – добавил загадочным тоном, как будто даже ласково. – Но ты не поняла… Черт! – он шумно вдохнул. – Если бы ты не была такой… наивной, то заметила бы, что изменились не только клыки… Я же просто перевозбудился!
Последняя фраза, которую айн выдал так же легко, как обсуждают погоду, добила. Страх, смущение, шок перемешались в бешеный коктейль. Я откинулась на спинку кресла и вжалась в нее. Игнорируя попытку отдалиться или вовсе ее не заметив, Дэл стремительно поднялся, приставил стул и сел напротив. Наклонился, сокращая расстояние между нами, – лицо небрис почти касалось моего. Отступать было уже некуда.
– Я хочу тебя, – глядя в глаза, с вызовом заявил айн. – Разумеется, клыки выскакивают! Не понимаешь, что, в отличие от твоих обожаемых стерильных сайхов, я их не контролирую, когда… – древний варвар осекся. Он, наконец-то, – о чудо! – заметил мою реакцию на собственную близость, тон и речь. На долю секунды Дэл застыл, будто пытаясь осмыслить – что происходит и как быть. Затем медленно отодвинулся.
Слава богу! Я даже дыхание задержала и взглядом искала – куда бы податься.
Полегчало.
– Хм… Это даже смешно… – задумался айн, нахмурившись. – Тебе никогда не причинил бы вреда… Но именно ты шарахаешься, словно я – демон во плоти…Что я делаю не так? Как это исправить?
Я устало пожала плечами. Что тут исправишь? Словами не передать, какой дискомфорт ощущала. Древний варвар принуждал одним лишь напором, тоном, не терпящим возражения. Подчинял, несмотря на все потуги сопротивляться, и это бесило. Привычка айна говорить о перевозбуждении и плотских желаниях, как о дожде за окном, заставляла испытывать ужасную неловкость. А может, я воспринимала все настолько нервно из-за переживаний Дэла, нещадно штурмовавших мой бедный, еле живой эмпатический щит? Порождавших дикую мигрень, болезненной пульсацией расползающуюся в голове и мешавшую нормально мыслить. Так и подмывало завизжать: «Держи себя в руках, белобрысый! У меня от тебя уже голова на части раскалывается! А я не небрис и так быстро не восстанавливаюсь!»