Светлая и Темный

Гусейнова Ольга Вадимовна

Я чувствовала мрачное ожидание темного внутри себя. С каждой минутой мучительного молчания его напряжение становилось гуще, холоднее и обширнее.

Та «я» — женщина другой морали и принципов, которая, увидев по телевизору подобную бойню, осуждающе покачала бы головой. Ну да, напали, хотели убить, но это не причина добивать раненых, «пить» их смерть с таким равнодушием…

И новая «я», которая принадлежит этому миру благодаря телесной оболочке и памяти Сафиры, окружающим реалиям и… брачному союзу.

Надо полагать, мне

придется всю оставшуюся жизнь поддерживать приемлемый баланс между двумя моими «я» — бывшим человеком и дракой, которую продали, как ни крути, в новое рабство, чтобы сгинула. И лишь чудом предполагаемый убийца оказался терпеливым заботливым мужчиной, в отличие от родного отца и бывшего мужа.

И сейчас на весах слишком много.

Сэбиан крепче обнял меня, склонился, скользнул губами по моему уху к шее, обдавая теплым дыханием и легонько целуя. Неужели проверял, как я отреагирую, содрогнусь ли от отвращения или…

Мысленно попросила прощения у Боженьки. Он меня поймет, я уверена, потому что приняла решение: муж и жена неразделимы. Особенно в нашем случае, с образованием магической связи. От согласия двух «я» пришло облегчение. Я расслабилась в объятиях мужа, слегка отклоняя голову вбок, чтобы ему целовать меня удобнее было, и потерлась головой об его щеку.

— Ничего сказать не хочешь? — глухо спросил Сэбиан, чуть поворачивая меня к себе, чтобы лучше читать эмоции, наверное.

— Пойми, я должна была… принять не только тебя, но и твою суть.

— Ну и как? Приняла? — В его голосе послышалась едва слышимая хрипотца.

Я устало пожала плечами, тут же почувствовав саднящую боль от царапины.

— Ну, как сказать… — пыталась подобрать слова. — Тебя не изменить… а… мы женаты…

— И?

— Что «и»? — проворчала, морщась от дотошности мужчины, пожелавшего добраться до самой подноготной. Он продолжал молчать, несомненно, ожидая конкретного ответа, пришлось пожаловаться: — Выбор-то призрачный. Либо все принимаю, либо — нет. Ты бы что выбрал?

— Я выбрал тебя вообще-то, — строго попенял он. Чувствовалось, что злится на мои невнятные пояснения, долгое раздумье и… В общем, злится.

— Ну и я тоже! — Развела руками, мол, какие ко мне претензии?!

Муж испытал облегчение, услышав мои слова, почувствовав реакцию на свои прикосновения. И быть может — мои ощущения. Ведь я даже сейчас не испытывала негатива. Между нами все осталось по-прежнему, что его точно обрадовало.

— Сафи… мне понравилось, как тебя сестра называет… по-домашнему… — задумчиво произнес он и неожиданно спросил: — Ты переодеться не хочешь?

— Не-ет уж! — отрицательно покачала головой и, усмехнувшись, торжественно пообещала: — Как только доберусь до Хемвиля, сожгу это проклятое платье на фиг!

Керо озадаченно приподнял брови и рассмеялся.

Я засмотрелась на его изменившееся лицо. Оказывается, он может быть очень привлекательным, когда улыбается от всей души.

— До замка полдня пути. К вечеру там будем, — продолжая улыбаться, сообщил он и уже по-деловому, серьезно, добавил: — Но думаю, приветливо нас там не встретят.

Я

печально пожала плечами, привычно тяжело вздохнув. Нашла взглядом Ноэль, которая маялась в сторонке от неизвестности, заставила себя ободряюще улыбнуться и уверенно заявить:

— Поехали, нечего время зря терять!

Глава 16

К вечеру моя спина отваливалась, старая рана тоже не оставляла в покое — разнылась как положено. И мягкое место, кажется, я все-таки натерла. К издержкам верховой езды добавилась царапина на плече, доставлявшая неудобство. Для полного комплекта к пренеприятным телесным ощущениям плюсом пошли моральные: участие в утреннем столкновении, конечно же, даром для настроения и самочувствия не прошло. И вообще все было плохо.

Наконец, дорога привела нас на невысокий холм, откуда открылся прекрасный вид на широкую, начавшую зеленеть долину, запомнившуюся по воспоминаниям маленькой Сафиры, простиравшуюся действительно до самого горизонта. В свете клонившегося к закату светила большой замок, обнесенный высокой стеной, похожий на те, что строили в Европе в Средние века, смотрелся монументально и незыблемо, словно царствуя над окружающими его полями, лесами, домиками вилланов. Только рва с водой не хватало да перекидного моста для пущей значимости. Бежево-серые стены, башни и башенки, полукруглые оконницы, украшенные фигурной лепниной, темные крыши, лестницы. С высоты пригорка можно было разглядеть множество хозяйственных построек внутри замковых стен. А снаружи раскинулась большая деревня и земли окрестные — сплошь сады и распаханные нивы.

Вполне пасторальная картина, если бы не странное скопление народа у закрытых ворот замка и мелькающих в бойницах фигур. Кое-где зажигались костры, которые устремлялись искрами в небо. И что-то мне это оживление у стен Хемвиля не понравилось.

— Похоже, лорд Даленский не первый, кто решил именно сейчас проверить своих рыцарей, дороги и боеспособность… — флегматично подтвердил мои опасения Данкеро, останавливая своего коня рядом с Траком.

Услышав его замечание, пристально всматриваясь в даль, я разглядела и коней, и отблески заходящего солнца на мечах и доспехах рыцарей. Видимо, костры жгут не просто так.

— О Всемогущий… — простонала Ноэль, тоже узрев свой осажденный дом.

Керо зловеще промолчал, тронул пятками бока Трака и начал спускаться в долину.

На подъезде сестра, рассмотрев флаги — и те, которые реяли над замком, и тот, что поставили в лагере за стеной, — потрясенно выдохнула:

— Замок захвачен Револейскими. А осаждает… род леди Амалии — Сандерские.

— Какое облегчение, — процедил Сэбиан за моей спиной. — Нам не придется искать жениха для твоей кузины.

Я же его мнения не разделяла, потому что здесь явно затевается очередная свара, а ее еще пережить надо. Пока проезжали мимо жилья вилланов, никого не увидели. Жители, разумеется, попрятались и скотину домашнюю увели. Известный факт — мирное население всегда страдает, пока сильные любого мира отношения выясняют.