Светлая
Шрифт:
– Отлично, сестрён, ты уже неплохо удерживаешь темп, – сказал запыхавшийся Крест.
«Надо же, девчонка не даёт Кресту даже отдышаться», – удивился Хейл, возвращаясь в лагерь, где Тэлли и Крест вновь тренировались. Они устраивали поединки каждый день всё это время. Хейл заметил, что Тэлли стала выносливее, её мышцы окрепли, а удары стали чётче. «Если так пойдёт и дальше, она через несколько лет догонит Туррена по технике», – размышлял он, наблюдая из тени деревьев. Туррен умело управлялся с мечом, но гораздо хуже, чем Хейл или Крест. В какой-то момент Тур понял, что это не его путь, и почти перестал тренироваться, уделяя больше времени лекарствам и травам. Хейл и Крест приняли его решение без вопросов, зная, что Туррен
Хейл вновь удивился тому, как судьба связала их троих в один узел. Когда он думал о братьях, в груди разливалось тепло, которое он на мгновение удерживал в себе, прежде чем возвращаться к обычным мыслям и чувствам. Он доверял братьям, и их ответное чувство доверия вызывало в нём трепет. Хейл рос среди лжи и обмана, где никому нельзя было открываться, даже родным. В вопросах своей родословной он мог быть откровенен только с матерью, и это печалило его. Он чувствовал, что своим молчанием предаёт доверие друзей, но пока не мог ничего с этим поделать. Хейл верил, что однажды расскажет им всё. И теперь, благодаря этой девчонке, у него появилась такая возможность. Он был уверен, что мать пойдёт ему навстречу и решится наконец-то раскрыть свою тайну, чтобы помочь Тэлли. Хейл не сомневался, что она захочет помочь девушке – его мать будет рада помочь ещё одной полукровке, хотя бы ради того, чтобы насолить своему отцу.
В этот момент Крест так сильно толкнул Тэлли, что та отлетела к краю лагеря, прямо на границу леса, где стоял Хейл. Упав, она сильно ударилась и застонала. Хейл, смотря на неё сверху вниз, вновь поразился тому, как нити её магии живут отдельно от желаний девушки. Когда она уклонялась от ударов бергмара, нити почти не проявляли себя, большая их часть исчезла. Но стоило ей упасть рядом с ним, даже не заметив его, нити начали тянуться к нему, словно собираясь обвить его в кокон. Они едва касались его, и он почувствовал едва заметное влияние её очарования. Хейл поразился, он не ожидал этого, но это длилось лишь мгновение – Хейла с малых лет учили отражать чужие ментальные атаки. Он мгновенно смахнул её нити, как назойливых мух, используя только силу разума. Его собственные нити магии даже не пошевелились – тренировки сделали своё дело.
– Я сдаюсь, Крест, я больше не могу, – выдохнула Тэлли, продолжая лежать на земле с закрытыми глазами. Она не замечала Хейла, и он улыбнулся.
– В следующий раз наёмникам так и ответишь, – с лёгким смешком проговорил он, выходя из тени.
Девушка, не ожидавшая увидеть его прямо над собой, подскочила и, потеряв равновесие, тут же снова упала, снова ударившись тем же местом.
– Это обманный манёвр? Или новое упражнение? Крест, я что-то не помню такого в наших тренировках, – засмеялся Хейл. Тэлли позабавила его, в ней было что-то, что пробуждало его интерес.
– Очень смешно, – пробурчала Тэлли, вновь поднимаясь.
– Хейл, да брось ты, сестрёнка отлично справляется. Если бы пришёл чуть пораньше, увидел бы её успехи. За столь короткое время она научилась уворачиваться, и сегодня ей почти удалось ударить меня, – с гордостью проговорил Крест.
– Да, я видел, как она приземлилась, – вновь хихикнул Хейл. – Отличные навыки, Крест, ты потрясающий учитель.
Крест пробормотал себе под нос что-то едкое в ответ, но Хейл не расслышал, несмотря на то, что у аури тоже хороший слух. Хейл уселся рядом с Турреном, который помешивал угли в догорающем костре. Уже был вечер, и скоро можно было укладываться спать. Вокруг не было никого, но Хейл всё равно поставил «птичку», настроив её и на физическую магию, чтобы не попасть под удар, как в прошлый раз. Приглядевшись, Хейл заметил, что Тур не просто мешает угли, а аккуратно переворачивает запёкшиеся корешки.
– Опять бончак?! – воскликнул, не сдержавшись, Хейл. Он удивлённо посмотрел на бергмара и покачал головой.
Туррен ничего не ответил, он понимал, что имеет в виду брат, но ничего не мог с собой поделать. Видя, с какой жадностью Тэлли съедала печёный бончак, он чувствовал радость. Ему нравилось, что он мог хоть как-то порадовать её. Много раз ночью он задумывался о том, через что пришлось пройти этой юной девушке. Ей было всего лет 20–25, но она уже познала предательство, когда родные оставили её в приюте, испытала боль утраты и теперь была вынуждена бежать. Ради защиты себя она начала учиться владеть мечом. Всё это вызывало в Туррене сильное чувство жалости, но он никогда не показывал его, чтобы не обидеть её. Тэлли была гордой, и проявление жалости могло вызвать у неё негодование. Поэтому Туррен решил просто стараться сделать её жизнь немного легче. И если для этого нужно каждый день жарить ей бончак, то он готов это делать. Тэлли уже села рядом с ним, положив голову ему на плечо, и в душе Туррена разлилось тепло, а губы расплылись в улыбке. Но тут он заметил удивлённые взгляды Креста и Хейла, которые уставились на него, и сразу же сделал суровое лицо. Не хватало ещё, чтобы они начали его подкалывать всю дорогу.
Крест закатил глаза и устроился с противоположной стороны костра, рядом с Токсом. Его беспокоило поведение парня. Он вёл себя странно, особенно в общении с Тэлли. То он был холоден, то, наоборот, проявлял слишком много внимания. Крест видел, что Тэлли тоже не понимает, что происходит, поэтому стала держаться поближе к Туррену, подсознательно ощущая, что тот может её защитить. В глубине души Креста немного расстраивало, что Тэлли не испытывает таких же эмоций к нему, но он не был готов в этом себе признаться. Она была для него как младшая сестра, и пока этого ему было достаточно. Он верил, что придёт время, и она доверится ему тоже. Но это не мешало ему пристально следить за Токсом, чтобы парень не натворил чего-нибудь глупого.
Токс сидел, понурив голову, его терзали противоречивые чувства. Он наблюдал за боем Тэлли и Креста, и в какой-то момент произошло нечто, что заставило его резко сжать зубы и кулаки, чтобы не потерять контроль. Крест зацепил Тэлли за рукав и потянул на себя, после чего её рубашка задралась, оголив спину и живот. Токс, пристально следивший за боем (или за Тэлли, в чём он боялся себе признаться), увидел её тело в мельчайших подробностях. Перед его глазами вновь всплыла та же картина, что мучила его по ночам: Тэлли лежит на кровати, а он склоняется над ней, целуя и медленно снимая с неё одежду. Эти сны сводили его с ума, а теперь и днём не давали покоя. Он был словно зачарован девушкой, её любое касание ощущалось как удар молнии, всё его тело натягивалось, как струна, в ожидании разрядки, которая никак не наступала. Это выводило его из себя, и поэтому он начинал сторониться Тэлли. Но её отсутствие заставляло его страдать, и в итоге он всё равно возвращался к ней, возобновляя общение.
Они часто вспоминали прошлое, но когда речь заходила о Линель, Тэлли тут же замолкала. Токс решил, что она скучает по подруге, и поэтому перестал упоминать её имя, стараясь говорить только о тех случаях, когда они были вдвоём.
– Завтра выйдем к реке, а оттуда уже направимся прямо в Рокин, – вдруг объявил Хейл, устраиваясь на боковую. Он планировал поспать несколько часов, чтобы затем сменить Креста на дежурстве.
– А вы долго планируете быть в Рокине? – поинтересовалась Тэлли, но Хейл проигнорировал её вопрос, уже закрыв глаза и настраиваясь на сон.