Светлейший князь 2
Шрифт:
Панкрат сделал паузу, посмотрел на нас, все ли понятно.
–Остаются две хороших тропы, одна через Медвежий перевал, это не тропа, а дорога. На перевале нелюбинский редут, но там надо строить, как говорит товарищ капитан острог, вторая опасная тропа северная гагульская, она хоженая. Тоже нужен редут.
–– А дальше к Енисею? –– поинтересовался Леонтий.
–– Как подсохнет мой тесть хочет пройти вдоль Куртушиба от Гагуля до Енисея.
–– А сможет, годы-то немолодые и болел недавно, –– засомневался я
–– Не сомневайтесь, ваша светлость, он помолодел и полон сил.
–– А где он сейчас? –– поинтересовался я.
–– С Фомой Васильевичем готовят партию в Гагуль, –– мне ответил тесть. Он на пару со Степаном «узурпировали» у нас власть. –– Завтра выйдут. Среди нежданчиков два интересных мужика сыскались, вернее сами вызвались. Им по тридцать лет, двоюродные. Они из ссыльных, их на Ирбин пригнали с бабами и детьми. Эти как-то сумели на «вольные» хлеба уйти в деревни. Так вот, они оба из приписанных деревень и в каких-то уральских шахтах гнили несколько лет, пока к самозванцу не пристали, а дальше сами знаете, как со многими было. Этим еще повезло, не заклеймили и ноздри не вырвали.
Рассказ Леонтия напомнил нам о том страшном, что неотступно стояло за спиной каждого из нас. Воцарилась тягостная тишина. Говорить что-либо не хотелось.
–– Игнат и Трофим Горбатовы, –– продолжил Леонтий. –– С ними пойдут два десятка мужиков. На подводах повезут кирпичи. Старшим пока пусть будет Панкрат. Они поставят редут и начнут строить шахту, угля надо поболее. А на Медвежьем, в Семиозерках и Железногорске пусть Шишкин строит, у него кирпич есть, надо только привезти им цемент да научить как с ним обращаться.
–– А в Гагуле тоже будут цемент применять? –– цементную история я немного пропустил, знал только, что Фома Васильевич добился в этом деле успехов. Цементную историю, а также бетонную как сказку в свое время рассказал господам инженеру и химику.
Степан Гордеевич молча пододвинул мне лист бумаги. Сверху печатными буквами было написано: цемент, бетон, железобетон и расписаны наши успехи в этом деле. Пробежав по вертикале текст, я понял что это все у нас стараниями Фомы Васильевича не просто есть, но мы можем и достаточно широко это использовать. Прежних затруднений при чтении и письме я уже не испытывал, да и моими стараниями наша долина говорила и писала так, как это стала делать Россия в середине века 19-го покинутой мною действительности. В этом деле больше всех помог мне Тимофей и Анна Петровна, главные наши учителя.
Вопросов по поводу цемента, бетона и тому подобному у меня больше не было.
Лонгин молча слушал нашу беседу. Как-то стало складываться, что он начал становиться нашей разведкой. Вот и сейчас, дождавшись окончания доклада Панкрат, он заговорил о разведке.
–– Я вот долго думал, если наши враги начнут на нас наступать, то где они пойдут?
А ведь Лонгин задал резонный и важнейший вопрос, где пойдут наши враги. Я долго смотрел на карту, вспоминая местность в Туве.
–– В любом случае они придут сюда, –– я показал на карте место где из слияния двух Енисеев, Большого и Малого, собственно и начинается наш Енисей, там должен будет появиться город
–– А почему ты так решил? –– удивленно спросил Ерофей.
–– А другого пути нет. Ставка амбын-нойона здесь. Они должны будут идти сначала сюда. А затем или вдоль Енисея, но там нет дорог, только по воде. Это глупость. Значит пойдут вот тут, здесь может пройти кавалерия, –– я провел линию на карте, где в будущем 20-ом веке пролег Усинский тракт, –– или вдоль Большого Енисея.
–– Нет вдоль реки они не пойдут, –– покачал головой Лонгин, –– за рекой чооду, родственники Ольчея. Только здесь, через хребет. Поэтому надо как-то организовать разведку на этом Уюкском хребте.
–– Я подумаю со своими тувинцами, –– выслушав нас, пообещал Панкрат.
–– Ну а ты сержант, что скажешь?, –– Леонов молча слушал нас только внимательно разглядывая карту. –– Как у тебя?
–– Мы вот здесь? –– он ткнул в устье Уса. Я кивнул. –– Всего пришло девяносто три семьи. Осталось сорок шесть, староверцы из них половина. Мы сделали короб вокруг валуна на Усе, который держит мост и заполняем его камнями. А когда будет много цемента, разведем и зальём. Так мне обьяснил Петр Сергеевич, он приезжал и объяснял, что нам делать.
Леонов посмотрел на меня, правильно ли он все говорит.
–– Правильно все говоришь.
–– Как вода сойдет, –– продолжил Леонов, ––перейдем на остров и, ту железяку на камни поднимем и вдоль нее тоже будем делать мост, а затем также и на другую сторону сделаем в межень или следующей зимой. Сани все уцелели, мы же их к деревьям привязали. Помяло некоторые только.
–– А дорогу на север делаете?
–– Делаем, ваша светлость, потихоньку делаем, Петр Сергеевич нам еще и динамиту привез, показал, как его взрывать. Мы будем им пробовать через скалы дорогу пробивать. Все вроде сказал. Ничего не забыл.
Леонов еще раз посмотрел на карту и неожиданно другим тоном сказал, немного смутившись:
–– Мы с Ксенией через неделю решили обвенчаться.
–– Молодцы, –– у меня резко поднялось настроение, думы о возможной войне с соседями куда-то отодвинулись. Все заулыбались. –– Только ты, Афанасий Петрович, на нас не серчай, ежели на свадьбу не приедем. Понимать должен.
–– Не буду, ваша светлость, не маленький, есть понимание.
И так наступил месяц май. Я занимался исключительно подготовкой нашей гвардии к предстоящим сражениям, с Прохором и Митрофаном проводил последнею проверку поступающего с завода оружия, занимался сабельным боем, благо наш капитан был хорошим рубакой и многому мог научить.
Сам я обучал гвардейцев приемам боевого самбо, особенно много я занимался с молодыми гвардейцами. Посмотрев на мои занятия Ерофей предложил набрать группу подростков тринадцати –пятнадцати лет. Как-то незаметно начались отдельные занятия втроем: капитан, Лонгин и я. При первой же возможности мы провели инспекцию правого берега, потратив на это три дня.
Возможности съездить на завод и в Усть-Ус не было совершенно. Я всецело полагался на своих товарищей и подробные ежедневные отчеты канцелярии позволяли быть в курсе наших дел.