Светло-чёрная магия
Шрифт:
Нет, свой дом – это отлично. Теперь бы ещё найти какой-нибудь схрон сухарей. Ничего другого, что может храниться подолгу, просто в голову не приходило. А что с котёнком делать? Я тревожилась не на шутку. Он ведь маленький совсем, ловить мышей не умеет. Да и есть тоже. Как бы его самого какая крыса не съела. Поэтому я не стала тянуть и отправилась обходить дом, начав с кухни.
Кухня здесь была условная – небольшая комната с плитой, которую, подозреваю, топили дровами. На плите стоял котёл без крышки, и, заглянув в него, я невольно отшатнулась. Пауков такого размера я ещё не встречала. Зато меня
Поживиться здесь было нечем. Совсем нечем. Досадуя, ну что бы неизвестному жильцу не оставить хотя бы мешок тех же сухарей или вяленого мяса, как принято у нас на охотничьих стоянках, я подхватила на руки котёнка и отправилась на улицу. Не может быть, чтобы неподалёку от дома не росла какая-нибудь пальма или на худой конец куст ягод. Потому что, если не удастся раздобыть растительную пищу, придётся думать, как поймать рыбу, и что-то говорило мне, что в рыбалке и охоте мои шансы стремятся к нулю.
Выйти на улицу оказалось тем ещё квестом. Дверь, через которую я сюда вошла, оказалась единственной, но возвращаться на побережье пока не входило в мои планы. Обойдя весь первый и единственный этаж, я рассердилась. Другого выхода здесь просто не было! Ну не может же меня обманывать зрение!
Или может?
Подсмеиваясь над собой, что занимаюсь полной ерундой, я упрямо двинулась на второй круг, решив подключить тактильные ощущения. И споткнулась, когда пальцы скользнули по дверной ручке.
Хорошо, что меня никто не видел в этот момент. Подозреваю, что более глупого выражения лица у меня не было с самой начальной школы, когда мальчишки подложили мне в портфель дневник двоечника Кузина, и вместо привычных пятёрок я увидела такое…
Двери во двор не было, но она была! И возле неё давно сидел котёнок, глядя на меня с брезгливым состраданием.
– Ты знал?! – обвиняюще воскликнула я.
Малыш презрительно фыркнул.
– Мог бы и подсказать, - обиделась я. – Для тебя стараюсь, чтобы с голоду не умер!
И тут этот мелкий паразит потряс моё воображение. Он подпрыгнул, цепляясь за мою импровизированную простынную тогу, и ловко поднялся по ней до футболки, а после по ней к моему плечу.
– Эй! – засмеялась я. – не царапайся!
Крохотные коготки не причиняли особой боли, и я позволила котёнку добраться до моего лица.
– Соскучился? – улыбнулась я.
Малыш коротко мыркнул и вдруг доверчиво прижался к моей шее, лизнув шершавым язычком ухо.
Я засмеялась, но тут же осеклась. Происходило нечто странное. Я даже покачнулась от вдруг охватившей слабости. Нет, я, конечно, очень устала сегодня, но была твёрдо настроена, что нужно сделать самые срочные дела, прежде чем позволить себе растянуться на кровати и хорошенько выспаться. А вот теперь я поняла, что сил совсем не осталось. Может, совсем чуть-чуть, чтобы, держась за стену, добрести до спальни.
Я виновато посмотрела на котёнка. Конечно, я собиралась идти искать ему еду, но разве лучше будет, если я упаду где-нибудь по дороге, не в силах вернуться домой и меня сожрут-таки дикие звери?! Тогда малыш точно погибнет от голода!
Однако котёнок, похоже, умирать не собирался. Он сонно жмурился и выглядел таким довольным, словно вылакал
Догадка была невероятной. Это что, он со мной сделал? Каким-то образом этот паршивец умел вампирить. Пока я думала, как его накормить, он высосал из меня столько энергии, что я еле на ногах стояла!
– Ты! – возмущённо сказала я, взяла котёнка за шкирку и побыстрее ссадила на пол. Он потёрся о мои ноги, как будто извинялся, и потопал к дверям в спальню, оглядываясь на меня на ходу.
– Ну уж нет! Спать со мной ты не будешь! – запротестовала я.
Было страшно – а что, если этот вампирёнок за ночь выпьет меня досуха? Но, кажется, котёнку не было дела до моих сомнений.
Не знаю, как я доплелась до кровати. Пыльное покрывало взметнуло в воздух целое облако, я звонко чихнула. По-хорошему, постель надо бы вытащить на улицу, выбить от пыли и просушить на солнце. Но всё это я буду делать завтра, если только у меня не найдётся других неотложных дел.
А пока я как можно осторожнее улеглась, стараясь не задохнуться от пыли, закрылась той самой простынёй, что была надета на мне – и блаженно закрыла глаза. Последним впечатлением трудного дня было тепло крохотного тёплого комочка, пригревшегося на груди.
С унылой обречённостью подумав о том, что могу и не проснуться утром, если котёнок снова проголодается, я мысленно махнула на всё рукой и с облегчением уснула.
В детстве, только начав влюбляться в мальчишек, я непременно загадывала на ночь, чтобы увидеть во сне того, о ком мечтала. Помнится, у меня всё было расписано по дням. Ну, там: «С понедельника на вторник я смотрю на подоконник, кто мечтает обо мне, пусть приснится мне во сне». Или «пятница-пятнИца, кто любит, тот приснится».
Сегодня я ничего такого не загадывала, но мужчина мне-таки приснился. Было как-то странно смотреть в абсолютно незнакомое лицо с чёткими строгими чертами. В нём не было ничего слащавого, хотя незнакомец, несомненно, был красив. Одни светло-карие глаза с золотистыми медовыми бликами чего стоили!
Мы ни о чём не говорили – просто смотрели друг на друга, пока он не повернул голову и не крикнул куда-то через плечо:
– У дома новый смотритель! – и ответил на вопрос, которого я не слышала, как не видела и собеседника незнакомца. – Девчонка…Да, молодая. Нет… - золотисто-карий взгляд стал испытующим. – Скорее, страшненькая.
Ах ты, зараза!
Я раздражённо крутанулась на бок, выгоняя наглеца из своего сна.
Я и сама знала, что не блещу красотой. При довольно правильных чертах лица внешность моя была неприметной. Таких, может, и не называют уродинами, но серыми мышками – очень часто. Да и фигура была далека от эталонов девяносто-шестьдесят-девяносто. Но это не значит, что можно хамить мне в моём собственном сне!
Приём удался. Я чихнула от поднятой резким разворотом пыли, услышала недовольный писк котёнка и снова провалилась в сон. От того, что я рассердилась, этот сон был непонятным и рваным. Тягомотным, как говорила моя бабушка. Дерзкий красавчик мне больше не снился, зато снился Дом. Правда, вовсе не та маленькая хижина, в которой я нашла приют, а огромный старинный особняк со стрельчатыми окнами, украшенными причудливой цветной мозаикой.