Светлячок
Шрифт:
– Федя, а если травы нарезать?
– посоветовала из кузова Анюта.
Она соскочила на землю и пошла к обочине дороги; все последовали ее примеру. Высокая, крепкая, как проволока, трава поддавалась трудно и резала пальцы. Анюта обернула руку платком, Анатолий прихватывал траву краем шинели. Сыпал мелкий частый дождь.
– Ноги не промочили, Прибыткова?
– спросил Бугров командирским тоном.
– Ничего, спасибо, - ответила Анюта.
– А как сами? Может, плащ возьмете?
– Спасибо...
–
– повторил он грубовато и протянул ей плащ-накидку.
Анюта снова поблагодарила, надела плащ, впервые приветливо посмотрела на Бугрова.
Он отступил на шаг, сказал, отвернувшись в сторону:
– Что вы все спасибо, да спасибо! Простудитесь, потом отвечай за вас.
– Она не простудится!
– заверил Анатолий.
– Она такая...
– Ну, ладно!
– перебил Бугров.
– Давайте толкать.
Они принялись толкать машину, все вместе, в задний борт. Капитан громко командовал:
– Раз, два, взяли!.. Еще взяли!..
И свершилось чудо - машина вырвалась из ямы.
– Ура-а!
– закричала Анюта и побежала к грузовику, путаясь в полах плаща.
"Девчонка еще, совсем девчонка", - улыбнулся Бугров.
– Садитесь в кабину, а я на ваше место, - сказал он.
– Ой, что вы? Спасибо!
– Садитесь, садитесь, чего там.
Она отдала плащ и юркнула в кабину, а Бугров сел к Анатолию. Кренясь с боку на бок, машина медленно ползла по раскисшей дороге. Где-то слева, в темноте, шумела вода. Мимо шагали столбы сигнальной линии. В одном месте свет фар выхватил подножье наблюдательной вышки. Рядом уже начинался Китай.
Подъехал всадник, взмахом руки остановил машину.
– Свои, - негромко отозвался Анатолий: - С девятки.
Всадник внимательно посмотрел на Бугрова, нагнулся с седла, заглянул в кабину. Звякнуло оружие.
– Двигай, - разрешил дозорный.
– Слухай, як там дорога дальше?
– спросил у него Буханько.
– Проедете. Только у Кривой балки поосторожнее.
– Солдат нагнулся еще ниже.
– А кого это ты везешь в кабине?.. Постой, постой, неужели Анюта Прибыткова?
– Я самая, - отозвалась она.
– Чудеса! Ну, привет.
Бугров нетерпеливо поднялся с сиденья, и дозорный, отдав честь, отъехал от машины. Через минуту он исчез в темноте.
– С соседней заставы, - пояснил Анатолий, поймав вопросительный взгляд капитана.
– И знает вашу Анюту?
– Ее все знают...
– Вон как. Больно она у вас знаменита.
Последние слова Бугров произнес просто так, из упрямства, чтобы как-то оправдаться в своих глазах за прежнюю неприязнь к Анюте.
Машина затормозила перед глубокой балкой, в которой журчала вода.
– Вот она, Кривая, - сообщил солдат.
И не успели они сообразить что-нибудь, как из кабины
– Я сейчас, только проверю!
– донесся из темноты ее голос.
– Куда? Без сапог-то? Прибыткова!
– закричал Бугров.
– Вот чертова девка!..
Это прозвучало слишком восторженно, и он мысленно обругал себя. Но в следующую минуту сам спрыгнул на землю и, увязая в грязи, поспешил за Анютой.
– Дальше я пойду, - строго сказал он.
Но стоило Бугрову двинуться вниз, к бурлящему ручью, как Анюта тоже двинулась рядом.
– Я что сказал!
Анюта не отставала, только фыркнула негромко, как показалось Бугрову.
– Черт с вами, идите, - отступился он.
– Вы не сердитесь, я эти места хорошо знаю, в вы человек новый. Вон там у кустов должен быть брод.
Вместе они обследовали спуск и балку, вместе перешли ручей. Потом постояли рядом, дожидаясь машину. Лил дождь, в кустах шевелился ветер.
– Ну и погода...
– пробормотал Бугров, переступая с ноги на ногу.
– Ничего, - отозвалась она.
– Здорово замерзли?
– Бугров хотел погреть ее ладони в своих, но не решился.
– Бить вас некому, - и вдруг доверительно спросил: - Обиделись на меня?
– За что же мне обижаться на вас?
– тихо проговорила Анюта.
– Ну, как же... За чайную, за то, что сегодня не посадил вас в кабину.
– А-а... это все пустяки.
В глаза ударил свет фар.
Потом машина еще несколько раз застревала в грязи, и ее снова выталкивали.
– Давай, давай, братцы!
– озорно кричал Бугров.
– Вперед, братцы-казахстанцы!
Он старался вставать рядом с Анютой, вместе с ней упирался в задний борт. И приговаривал:
– А ну, поднажмем, Анюта!
– А вы молодец, Анюта!
Ему было легко с ней.
Но вот машина села на дифер.
– Все, загорать будем, - безнадежно сказал Буханько.
Неподалеку в темноте чернели какие-то строения, лаяли собаки, тускло светился одинокий огонек.
– Это же Интал, товарищи!
– обрадованно сообщила Анюта.
Было решено, что капитан, Анюта и Анатолий пойдут в Интал и будут добираться до заставы верхом, а Буханько останется в машине дожидаться трактора.
4
Огонек горел в окне почты. Анюта вошла первой. За деревянным барьерчиком, у телефонного коммутатора, сидел молодой казах и клевал носом. При появлении людей он поднял голову, оглядел всех, вскочил с места и обрадованно шагнул навстречу Анюте:
– Ой-бой! Это ты, Анюта?! Вернулась?
– Как видишь, Сейджан.
– Совсем? К нам?
– Ну конечно. Вот принимай гостей, - Анюте было неловко, что Сейджан обращается только к ней одной и Бугров с удовлетворением отметил это.