Светлячок

Мартьянов Сергей Николаевич

– Федя, а если травы нарезать?
– посоветовала из кузова Анюта.

Она соскочила на землю и пошла к обочине дороги; все последовали ее примеру. Высокая, крепкая, как проволока, трава поддавалась трудно и резала пальцы. Анюта обернула руку платком, Анатолий прихватывал траву краем шинели. Сыпал мелкий частый дождь.

– Ноги не промочили, Прибыткова?
– спросил Бугров командирским тоном.

– Ничего, спасибо, - ответила Анюта.

– А как сами? Может, плащ возьмете?

–

Спасибо...

– Берите, берите!
– повторил он грубовато и протянул ей плащ-накидку.

Анюта снова поблагодарила, надела плащ, впервые приветливо посмотрела на Бугрова.

Он отступил на шаг, сказал, отвернувшись в сторону:

– Что вы все спасибо, да спасибо! Простудитесь, потом отвечай за вас.

– Она не простудится!
– заверил Анатолий.
– Она такая...

– Ну, ладно!
– перебил Бугров.
– Давайте толкать.

Они принялись толкать машину, все вместе, в задний борт. Капитан громко командовал:

– Раз, два, взяли!.. Еще взяли!..

И свершилось чудо - машина вырвалась из ямы.

– Ура-а!
– закричала Анюта и побежала к грузовику, путаясь в полах плаща.

"Девчонка еще, совсем девчонка", - улыбнулся Бугров.

– Садитесь в кабину, а я на ваше место, - сказал он.

– Ой, что вы? Спасибо!

– Садитесь, садитесь, чего там.

Она отдала плащ и юркнула в кабину, а Бугров сел к Анатолию. Кренясь с боку на бок, машина медленно ползла по раскисшей дороге. Где-то слева, в темноте, шумела вода. Мимо шагали столбы сигнальной линии. В одном месте свет фар выхватил подножье наблюдательной вышки. Рядом уже начинался Китай.

Подъехал всадник, взмахом руки остановил машину.

– Свои, - негромко отозвался Анатолий: - С девятки.

Всадник внимательно посмотрел на Бугрова, нагнулся с седла, заглянул в кабину. Звякнуло оружие.

– Двигай, - разрешил дозорный.

– Слухай, як там дорога дальше?
– спросил у него Буханько.

– Проедете. Только у Кривой балки поосторожнее.
– Солдат нагнулся еще ниже.
– А кого это ты везешь в кабине?.. Постой, постой, неужели Анюта Прибыткова?

– Я самая, - отозвалась она.

– Чудеса! Ну, привет.

Бугров нетерпеливо поднялся с сиденья, и дозорный, отдав честь, отъехал от машины. Через минуту он исчез в темноте.

– С соседней заставы, - пояснил Анатолий, поймав вопросительный взгляд капитана.

– И знает вашу Анюту?

– Ее все знают...

– Вон как. Больно она у вас знаменита.

Последние слова Бугров произнес просто так, из упрямства, чтобы как-то оправдаться в своих глазах за прежнюю неприязнь к Анюте.

Машина затормозила перед глубокой балкой, в которой журчала вода.

– Вот она, Кривая, - сообщил

солдат.

И не успели они сообразить что-нибудь, как из кабины выскочила Анюта и бесстрашно побежала к балке.

– Я сейчас, только проверю!
– донесся из темноты ее голос.

– Куда? Без сапог-то? Прибыткова!
– закричал Бугров.
– Вот чертова девка!..

Это прозвучало слишком восторженно, и он мысленно обругал себя. Но в следующую минуту сам спрыгнул на землю и, увязая в грязи, поспешил за Анютой.

– Дальше я пойду, - строго сказал он.

Но стоило Бугрову двинуться вниз, к бурлящему ручью, как Анюта тоже двинулась рядом.

– Я что сказал!

Анюта не отставала, только фыркнула негромко, как показалось Бугрову.

– Черт с вами, идите, - отступился он.

– Вы не сердитесь, я эти места хорошо знаю, в вы человек новый. Вон там у кустов должен быть брод.

Вместе они обследовали спуск и балку, вместе перешли ручей. Потом постояли рядом, дожидаясь машину. Лил дождь, в кустах шевелился ветер.

– Ну и погода...
– пробормотал Бугров, переступая с ноги на ногу.

– Ничего, - отозвалась она.

– Здорово замерзли?
– Бугров хотел погреть ее ладони в своих, но не решился.
– Бить вас некому, - и вдруг доверительно спросил: - Обиделись на меня?

– За что же мне обижаться на вас?
– тихо проговорила Анюта.

– Ну, как же... За чайную, за то, что сегодня не посадил вас в кабину.

– А-а... это все пустяки.

В глаза ударил свет фар.

Потом машина еще несколько раз застревала в грязи, и ее снова выталкивали.

– Давай, давай, братцы!
– озорно кричал Бугров.
– Вперед, братцы-казахстанцы!

Он старался вставать рядом с Анютой, вместе с ней упирался в задний борт. И приговаривал:

– А ну, поднажмем, Анюта!

– А вы молодец, Анюта!

Ему было легко с ней.

Но вот машина села на дифер.

– Все, загорать будем, - безнадежно сказал Буханько.

Неподалеку в темноте чернели какие-то строения, лаяли собаки, тускло светился одинокий огонек.

– Это же Интал, товарищи!
– обрадованно сообщила Анюта.

Было решено, что капитан, Анюта и Анатолий пойдут в Интал и будут добираться до заставы верхом, а Буханько останется в машине дожидаться трактора.

4

Огонек горел в окне почты. Анюта вошла первой. За деревянным барьерчиком, у телефонного коммутатора, сидел молодой казах и клевал носом. При появлении людей он поднял голову, оглядел всех, вскочил с места и обрадованно шагнул навстречу Анюте:

– Ой-бой! Это ты, Анюта?! Вернулась?

– Как видишь, Сейджан.

– Совсем? К нам?