Светлым по Темной
Шрифт:
Инната энергично замотала головой. Правильно, не хочет. Куда ж она без своего барахла, напяленного в невероятно огромном количестве?!
— Давай сниму заклинание, смягчившись, предложила я. Она радостно закивала. — Обещаешь не орать? А то вот как боги святы, буду поддерживать его до тех пор, пока не сдам тебя с рук на руки Шерринару. Пусть он выслушивает твои вопли и ругань.
Девчонка вновь начала согласно мотать головой, этими отчаянными телодвижениями стараясь дать понять, что она обещает быть светлой (ха-ха!) и пушистой. Я поверила и одним пассом сняла немоту, приклеившую язык Иннаты к нёбу. Девушка еще раз
— А что это было-то, а? Нет, я все понимаю, здесь Темная Империя и все такое, но, по-моему, такая гадина в бане — перебор даже для вас…
— А почему перебор-то? — наивно удивилась я, отмечая, что Инната вновь не соизволила назвать меня по имени. — Эта, как ты выразилась, гадина всего лишь обычная лянга — млекопитающее семейства рептилеобразных, дальний родственник моей Нены. Между прочим, несмотря на свой устрашающий вид и солидные размеры, лянга довольно мирное создание, которое на разумных существ нападает только в самых крайних случаях.
— Ну, допустим, — недоверчиво покачала головой Инната, ни на грош не поверив заверениям о миролюбии нашего оригинального визитера, но не желая вступать в склоку. — А что оно делало в бане?
— А то ты не слышала, как кто-то кричал, что лянга с цепи сорвалась? Видать, так оно и было, вот и побежала бедная зверушка, не помня себя от радости, куда ноги понесли, — Видя недоуменный Иннатин взгляд, я еще раз мысленно воззвала к Увилле и с обреченным вздохом пояснила еще подробнее: — Лянга здесь на должности сторожевой собаки состоит. Ну и особо буянистых посетителей ею стращают. Хотя кто ж из темных такого мирного и безобидного создания испугается? Лянгой только бестолковых светлых и устрашать…
На последнюю реплику девушка обиделась, надулась и разинула рот, собираясь ругаться, но я, не давая ей вставить свои пять медяков, спокойно продолжила:
— Да, Инната, сделай милость, пока мы на территории Темной Империи, пожалуйста, не лезь в драку, если не понимаешь, на кого собираешься набрасываться, А то мне прямо перед окружающими неудобно, что ты, как дикое чудище из дикого леса, в общественном месте себя вести не умеешь… Я понимаю, ты светлая и все такое, но мы ведь сейчас в Темной Империи, а тут, знаешь ли, принято свою невоспитанность, буде таковая имеется, не проявлять, по крайней мере, в обществе.
Инната как сидела с раскрытым ртом, так и замерла, не в силах придумать достаточно едкий и уничижительный ответ на эти доводы. Я удовлетворенно улыбнулась, потянулась и благодушно предложила:
— Ну, может, пора вылезать и собираться в дорогу? А то, подозреваю, Шерринар с нас головы снимет за то, что мы так безбожно задерживаемся.
Девчонка смерила меня мрачным взглядом, изображая крайнюю степень презрения и возмущения, но послушно полезла вон из бадьи. А светлые-то, оказывается, вполне способны не вступать в свары и под воздействием умных людей искоренять пробелы в своем воспитании!
Как я и предполагала, мужская часть делегации уже извелась в ожидании. Шерринар нервно мерил шагами холл, Айрэк, сидя на диванчике, тупо жонглировал несколькими слабенькими заклинаниями (время
— Послушай, Шерринар, твоей ученице пустырника или валерьяночки попить бы, — мягко сообщила я, подталкивая перед собой возмущенную таким коварством Иннату.
— Валерьяночки? Почему? Что случилось? — тут же обеспокоился искусник, со всех ног бросаясь к своей дражайшей ученице и хватая ее за плечи, словно стремясь убедиться, что девчонка цела. Смотрел он, правда, на меня. — Я вроде крики какие-то слышал и грохот. Это не вы случайно дрались?
— Мы, да не друг с другом! — звонко призналась Инната, размахивая руками и тряся головой от переполнявшей ее гаммы чувств и эмоций. — Вы представляете, на нас напали!
— Кто посмел?! — оскорбленным собственником взревел Айрэк, грозно приподнимаясь над диваном и роняя свои хиленькне заклинания. На пол посыпались трещащие искры, Несколько снежинок и россыпь крохотных шариков мертвенно-белого света, тут же погасших и не причинивших толстым доскам никакого вреда
— Какая-то тварь! — поняв, что обрела благодарного слушателя, зачастила Инната, едва не подпрыгивая от охватившего ее состояния нездоровой ажитации, — Видел бы ты эту гнусную морду! Мышцы — во! Лапы — во! Пасть — во! Хвостище — во! А уж когти, а уж зубы! Хуже, чем у Дивены, когда она в страшилище превращается, честное слово, не вру!
При каждом «во» ее руки разводились все шире и шире, так что хвост получился толщиной чуть ли не с целую косую сажень, А уж на характеристике клыков и когтей светлая девчонка и вовсе едва не надорвалась, стремясь объять необъятное.
— Что там произошло, Дивена? — серьезно спросил искусник, взглядом прося не обращать внимания на Иннатины инсинуации. Я опустила ресницы, показывая, что не намерена вступать в склоку из-за дурно воспитанной светлой девчонки, и спокойно отозвалась:
— Лянга с цепи сорвалась и с перепугу в зал с ваннами и бассейнами забежала, а Инната перетрухнула и от души лупанула по ней, да заодно и по группке девушек и орчих каким-то боевым заклинанием. Я едва успела подставить щит и отразить его, хорошо еще, что все живы остались, хотя на моей спине ясно пропечатались следы столкновения светлых и темных интересов и падения, произошедшего по причине оного.
— Да ты… Ну как… Да врет она все! — истерически взвизгнула Инната, аж заскакав от избытка чувств и размахивая руками, надеясь привлечь к себе внимание всех присутствующих. Это ей, без сомнения, удавалось, да еще как: и эльфицы в льняных халатиках, и посетители хоть и не позволяли себе прямых любопытных взглядов, но заинтересованно косились на скандалящую светлую. — И не испугалась я вовсе! Вернее, испугалась, да не за себя! Просто как подумала, что эта тварь может тут всех сожрать, так аж в глазах от ужаса потемнело…