Светлый ангел
Шрифт:
— Ладно, что-то мы отвлеклись… — проворчала Кэролайн. — Не затем же вы среди ночи вторглись в мой дом, чтобы предаваться воспоминаниям.
Этого Джастина Брауна надо держать на расстоянии. Не успеешь и оглянуться, как он растопит тонкий ледок, укрывающий чувства.
— Да, действительно… — согласился он. — Итак, моя мать сама удивилась тому, что вы ей понравились. Когда я объяснил ей по телефону сложившуюся ситуацию, она просто в ужас пришла. Тотчас, естественно, во всем обвинив вас.
— Еще бы! Разве ее ангелочек Джастин
— Но, познакомившись с вами, она свое мнение изменила.
— Да что вы говорите?! Неужели заподозрила, что в этом деле не обошлось и без вас? Вы меня изумляете!
— Нет, просто сначала она подумала, что вы из той породы девушек, которые были у меня прежде.
— Ах, вон оно что! — не удержавшись, воскликнула без меры развеселившаяся Кэролайн.
— Не перебивайте меня, — сказал Джастин, строго взглянув на нее. — Итак, мысли разбегаются, а разговор серьезный… Моя матушка, к мнению которой я всегда прислушиваюсь, кажется, думает… — Он замолчал, хмуро взглянув на Кэролайн, будто это она виновата в его заминке.
— Я вас не прерывала. Сижу как паинька. Продолжайте.
— Так вот, она думает, что вы, вероятно, именно та женщина, которая мне нужна.
Кэролайн с удивлением подумала, что его мать — великая актриса, достойная премии Оскара. Ведь в ее поведении не было ничего и близко напоминающего симпатию к забеременевшей подружке сына. Напротив, она ясно дала понять, что вся эта сложившаяся ситуация, ей крайне неприятна.
— Она считает, что я буду счастлив лишь с кем-то вроде вас.
— С кем-то вроде меня? Что я, по-вашему, одна из лошадок, скачущих по арене цирка? — Глаза Кэролайн увлажнились от слез, но она не заплакала, хотя ей было очень обидно. — Ваша матушка применяет по отношению ко мне столь неясные термины…
— Господи, Кэрри, да мама и не думала вас обидеть! Она даже и выразилась иначе. Это я неточно воспроизвел ее высказывание. — Джастин запустил пятерню в свою шевелюру. — Мне так трудно с вами разговаривать, приходится следить за каждым словом. Не будьте же столь придирчивы.
Он встал и принялся расхаживать по гостиной.
— Да и потом, ваша мать рассуждает так, будто мы с вами жених и невеста, и ей осталось только одобрить или не одобрить наш брак. Но вы ведь сообщили ей, что мы не женимся.
— И я сообщил, и вы тоже… Но она считает это большой ошибкой. Тем более что у нас должен родиться ребенок. — Он перестал наконец мотаться по комнате и сел рядом с ней на диван. — А знаете, Кэрри, я ведь с ней согласен. И не только из-за ребенка. Вы не поверите, но ваше общество доставляет мне истинное удовольствие, несмотря на все ваши крючки, колючки и придирки. Вот и сейчас вы не даете мне высказать все то, с чем я пришел. А это просто необходимо.
Сердце Кэролайн учащенно забилось, ей даже показалось, что оно вот-вот выскочит из грудной клетки. Надо бы как-то
— Ну? Надеюсь, вы не откажетесь дослушать меня?
— Да заканчивайте, наконец, свой монолог. Я ведь и сейчас вас не прерывала.
— Дайте же мне сосредоточиться и спокойно договорить… — Он метнул в нее строгий взгляд. — Я не привык…
— Я знаю, Джастин, к чему вы не привыкли. Вы просто не привыкли к женщинам вроде меня. Потому и брак наш не возможен. Что бы там ни говорила ваша матушка.
— Последние несколько недель я только и делал, что внушал себе, что вы не мой тип женщины, — пробормотал он и улыбнулся ей по-мальчишески открыто. — Вы понимаете, к чему я клоню?
— Чего тут не понять. Я для вас слишком занудлива, босс…
— Я вам не босс!
Кэролайн была так напряжена, что горло ее перехватило судорогой, а во рту неприятно пересохло.
— Хотелось бы, Джастин, чтобы вы побыстрее довели свою речь до логического завершения.
— Вы хотите сказать, что ваше терпение исчерпано? Лучше сознайтесь, что вам совсем не хочется выставлять меня за дверь, — проговорил он с обаятельной улыбкой. — По мнению матушки, вы не так уж равнодушны ко мне, как хотите показать.
— Неужели?..
Да, выдала я себя! — подумала Кэролайн. Значит, Генриетта все же кое-что расслышала, а об остальном догадалась…
— Представьте, она пришла к такому выводу. Интересно, что вы ей сказали?
— Какое это имеет значение? — вздохнув, ответила Кэролайн. — Не важно, по каким дорогам ходить, если все равно каждый раз возвращаешься к исходной точке.
— Не могу согласиться. Вот я пришел совсем не туда, откуда вышел, и даже не туда, куда собирался прийти.
— Значит, Джасти, вы заблудились.
— Допустим, что так. Но, точнее будет сказать, что я попал в незнакомую местность, где мне понравилось. Однако там меня не очень хорошо приняли, больше того, меня там испугались.
— Что-то я не пойму, о чем вы…
— Прекрасно вы все понимаете, Кэрри. Просто не хотите сознаться в этом даже себе. Я пробудил вас от спячки, и вы ужаснулись. Вот почему, когда мы вернулись в Англию, вы не захотели продолжения. Но вы неравнодушны ко мне, ведь так? Молчите? Ну, ладно, я, пожалуй, раскрою все свои карты, скажу все, что я о вас думаю…
— Нет, не смейте ничего говорить!
Кэролайн захлестнула паника от одной мысли, что он, догадываясь о ее потаенных чувствах, начнет рассуждать о них. И все же, как ни странно, ей хотелось, чтобы это произошло. До смерти надоели все эти обманные игры.
— Не сметь говорить? Почему же? Потому что вы боитесь правды? Боитесь самой себе сознаться?..
— Так вы за этим сюда пришли? — сдержанно спросила она. — Пришли разоблачить меня и позлорадствовать над моими чувствами? Порадоваться, что одержали еще одну победу?