Светлый образ
Шрифт:
Девушка виновато опустила голову.
– У той, что позирует… Кровь на ноге. Я принесу пластырь.
– Не надо. Просто не мешай нам работать, хорошо? И будь добра, смотри в зеркало, перед тем, как войти в студию.
Нелли дтронулась до лица и обнаружила засохший след акрила на носу. Она неловко улыбнулась.
– Это не смешно, – процедил Хейко сквозь зубы и исчез за дверью.
– Рекомендую Вам обзавестись несколькими парами туфель и менять их каждый день – обратился он к модели в золотистом платье – так они будут натирать в разных местах. Вы – обратился он к другой
Звук закипающей воды вернул Хейко в реальность. Сейчас, наверное, он бы точно всё бросил ради тех домашних румяных пирожков, да и суп тоже был отменным… «Это никуда не годится» – подумал про себя Хейко, тоскливо помешивая содержимое кастрюли.
Закончив к вечеру всю работу по дому, Хейко расположился в комнате за нетбуком. Неприятное послевкусие от съеденной крупы с консервами не спешило проходить, он тщетно пытался перебить его чуть менее отвратной жижей, имитирующей кофе. На столе лежала та самая полупрофессиональная камера – единственная вещь, которую ещё можно было назвать ценной.
Хейко стучал по клавишам, набирая текст объявления о продаже, периодически поглядывая на камеру и вспоминая её технические характеристики. Интернет-соединение то и дело прерывалось, фотограф злился. В очередной раз скопировав текст, он отправил нетбук на перезагрузку. Он уставился в окно под звуки жужжащей техники. К вечеру поднялся самый настоящий ураган, купные капли дождя стучали по стёклам, а ветер проникал в комнату буквально из каждой щели гниющей оконной рамы. «Надо будет заклеить… Может, в следующий выходной?» – подумал фотограф, зарывшись носом в высокую стойку свитера. Внезапно он почувствовал приятное, обволакивающее тепло в области поясницы.
– Так теплее, Хейко?
– Теплее, Нелли, – ответил Хейко, прикрыв глаза.
– Я рада, что могу хоть немного согреть тебя, пусть и таким странным способом.
Тем временем перезагрузка завершилась, Хейко заново набрал основные позиции объявления и вставил в пустое окошко содержимое с описанием технических характеристик. Осталось только нажать кнопку «Разместить».
– Ты же художник, Хейко – проговорил вкрадчивый женский голос – Художник не перестанет рисовать, даже если у него отнимут краски. Он найдёт обломок карандаша и клочек бумаги, и продолжит творить на том, что есть.
– О чём ты? – Хейко прекрасно понимал, о чем она.
– Воспользуйся своим инструментом по назначению.
Воспользоваться инструментом по назначению – означало наступить себе на горло. Хейко скрестил руки на столе и положил на них голову, задумавшись. Но с другой стороны – Нелли была права. Его буквально ломало от невозможности снимать, он днями и ночами грезил о том, как вновь услышит щелчки основной кнопки. О том, что кто-то снова будет ему позировать, а он сам, будет крутить и вертеть моделью так, как он считает нужным, раздавать указания, играть и наслаждаться этой игрой. Создавать, в конце концов.
– Я последую твоему совету, Нелли – ответил он в пустоту.
Хейко зашел во все свои рабочие аккаунты и сообщил о том, что открывает прогулочные фотосессии для всех желающих, не забыв предупредить, что качество фотографий значительно снизилось из-за смены
***
В приёмной послышались женские голоса.
– Здравствуйте, госпожа Реттер.
– Здравствуй, Эльза. Арност у себя?
– Да, он ждёт Вас. Проходите, пожалуйста.
Доктор Реттер сидел за личным столом, скрестив руки на груди и опустив голову. В лабораторию изящной походкой вошла Миранда. Она спокойно поприветствовала своего мужа, словно бы ничего не произошло, и села напротив. Он ответил ей тяжелым взглядом исподлобья.
– Я очень зол на тебя.
Миранда ничего не ответила. Она придвинула к себе пепельницу, стоящую на столе, и чиркнула зажигалкой. Воздух наполнился пряным ароматом корицы.
– Зачем ты это сделала.
Девушка молчала, выдыхая серый дым, и рассматривая узоры, которые он рисовал в воздухе.
– Зачем, Миранда? – доктор Реттер продолжал сверлить её взглядом, уголки его губ подрагивали. – Так хотелось в отпуск? Если я лишу всех своих сотрудников премии, тебе вполне хватит на отпуск. Ты могла попросить меня об этом. – Девушка мельком глянула на него, подняв одну бровь. Доктор Ретер понимал, что это предложение неимело смысла. Его жена не была меркантильной. И о деньгах могла разве что шутить. Конечно, дело было не в отпуске. К тому же она могла спокойно развлечь себя в пределах города.
– Миранда, я тебя внимательно слушаю. – доктор встал, рывком дёрнул ручку окна, впуская в помещение свежий воздух, и вернулся на своё место, – Ты хоть понимаешь, что ей удалось пережить благодаря тебе? – он махнул рукой в сторону рыжей пациентки – бедную девочку еле отскребли от сиденья, её тело разорвало арматурой, ты можешь себе представить хоть малую часть агонии, которую она испытала, перед тем, как отключиться? Она могла умереть.
– Не могла.
– Во всяком случае, может! Нет никакой гарантии, что её родственники оплатят лечение, к тому же органы сильно возросли в цене, – доктор выдохнул, переводя дух. Действительно, Миранда не была всесильной. Её магических способностей по поддержанию жизни хватало только на несколько месяцев.
– В мире полно негодяев – воры в законе, коррупционеры, маньяки и прочие гадкие личности, но даже они не заслуживают подобных страданий. Итак, обьясни. Как в моей лаборатоии оказался ни в чём не повинный ребёнок? Что тебе сделала эта девочка?
– Эта девочка… Должна родиться заново – протянула Миранда, потушив сигарету.
– Ты что возомнила себя судьёй? Ты обычный человек, ты не вправе решать, кому и когда рождаться, а кому когда умирать. Пректрати уже играть человеческими жизнями! – доктор Реттер был близок к состоянию дежавю. Этот вопрос поднимался не в первый раз, ранее он пробовал отговаривать жену всеми возможноми способами. Крики, истерики, уговоры – всё было бессмысленным. В такие моменты Миранда была совершенно неуправляемой – она просто брала и раз за разом устраивала аварии, подкидывая мужу работу.