Светоч жизни
Шрифт:
Навсегда…
Загнав туда нож, Арина отвернулась, не желая смотреть на дело рук своих. Лич ещё осыпался прахом, Ливий, одобрительно подмигнув, пропал, а она…
… на мгновение провалилась в другое место.
В огромном зале было много людей, куда больше, чем Арина смогла бы пересчитать мгновенно. Зато был знакомый некромант, к которому девочка прикипела взглядом.
Кондратий Степанович скатывал в трубку договор.
– Зачем вам это нужно было? – спросил с усмешкой кто-то, стоящий к Арине спиной. – Ну, пройдёт
– Думаю, - усмехнулся Гробовщик, и все в зале притихли, внимательно вслушиваясь в его слова. – После этого защиту у кого-то придётся искать уже вам…
А потом Арину заметили! В ушах зазвучали тихие слова: «Тебе пока здесь ещё не место, девочка моя», в грудь что-то ударило, и она открыла глаза уже в мире реальном.
С острым пониманием того, что нужно выбирать. Пока ещё не стало слишком поздно, пока этот выбор – не сделали за неё…
Глава 14. Анклав четырёх.
Чем меньше времени оставалось до нового года, тем больше Арина нервничала. Ощущение было такое, что у неё с каждым днём и каждым часом остаётся всё меньше и меньше времени. При этом природу возникновения этого неприятного чувства девочка не могла никак отыскать.
Ливий пропал. Кондратий Степанович вышел на связь один раз. Сказал, что рад, что Арина справилась, и лич ей больше не угрожает, и сообщил, что пока она не выберет, увидеться они не смогут.
Но почему? Что было в этом такого? Какая вообще разница, какому миру она принадлежит?
Видимо, в этом всё было дело, в том, что Арина никак не могла выбрать, на каком мире ей находиться. В гримуарах на этот счёт информации было мало, к тому же она была какая-то совсем расплывчатая и не очень понятная. На взгляд девочки, весьма далёкой от этого мира. Что значит «основной проводник силы», «шлейф силы», «эхо силы». Как это всё нужно было понимать и трактовать?
В чёрном гримуаре было сказано, что в родах, когда было очевидно, какому миру принадлежит ребёнок, выбирали за него, вынужденно его раскачивая в одну или вторую сторону. Арину так качнуть было некому, к тому же, из-за того, что её силы принадлежали диаметрально противоположным мирам, это могло закончиться большой бедой.
Почему? Опять-таки много-много слов, которые Арине ни о чём совершенно не говорили.
Ближе к концу месяца на сломанный телефон пришло сообщение без подписи: «Не думай, чувствуй». Но что именно нужно было почувствовать?! Что? Какое-то ощущение? Что-то внутри себя? Что-то вокруг?
В общем… понимания не было, была обида и острое чувство того, что нужно, скорее, что-то делать, делать! Делать… Но что?!
Таша зачастила на работу, и в последнее время почти не появлялась на квартире, готовя документы под конец года, вместе с бухгалтером центра. Всё, что оставалось Арине – это только готовить
Собрав учебники, Арина забросила на плечо сумку, проверила телефон и вышла на улицу из университета. От мороза пощипывало щеки и при дыхании дергало горло. Ресницы слипались от мороза, покрываясь белоснежным искристым налётом.
Но при этом всё вокруг было таким праздничным, таким ярким – не отвести взгляда, и на губы сама собой выползала дурацкая улыбка. Как же замечательно было гулять по вечерам, когда бархатные сумерки опускались на город и загорались подсветки, витрины, елочные гирлянды.
Яркий, праздничный!
А впереди были последние выходные перед новым годом.
Арина зажмурилась, представляя, как будет выбирать и покупать подарки, и тут же… в кого-то врезалась. Отскочила назад:
– Ой! Прошу прощения… - и замолчала, растерянно глядя на огромного детину, перегородившего ей дорогу.
– Аришка-муравьишка, - от души удивился Пашка. – А что ты тут делаешь?
– Иду из университета, - пробормотала девочка. – У нас сегодня занятия закончились поздно, вот я и …
– Ясно. Нехорошо это. Девушке одной гулять так поздно вечерами. Давай-ка, я тебя провожу.
– Ты же не один! – возмутилась Арина.
Пашка кивнул, взглянул в сторону, на группу, стоящую чуть дальше:
– Ничего страшного. Они поймут. Как дела, Аришка-муравьишка?
– Потихоньку… Не произошло ничего нового. В основном. Паш…
– Да? – высокий парень предложил Арине руку, а когда она взялась за широкую ладонь, двинулся вперёд, подстраиваясь под её маленькие шажки.
– А что ты здесь делаешь? Это вроде бы район, который далеко и от твоего дома, и от твоего офиса.
– Ты запомнила адреса?
– Конечно, - согласилась девочка весело. – В конце концов, ты же мне их сказал с наказом обращаться, если что-то случится или просто захочется с тобой увидеться. Хотя, по-моему, мы и без того много болтаем. Твоя девушка уже даже приревновала!
Пашка раскатисто расхохотался, потом кивнул:
– Она ревновала месяц точно, а потом я ей показал твою фотографию.
– Этого хватило? – удивилась Арина.
– Более чем. Она потом извинилась заочно. Кстати, где ты будешь на новый год?
– Таша на дежурстве… в больнице. В новый год на центральной станции вечно не хватает рук, а ей, как она говорит, нужно постоянно держать руку на пульсе последних достижений. К тому же, пациенты со сложными случаями в центр поступают, когда состояние уже нормализовалось достаточно для того, чтобы перевозить пациента. Вот она и время от времени помогает на станции скорой помощи. Чтобы не терять хватку.
– Такая как она потеряет, как же, - пробормотал Пашка, содрогнувшись, потом улыбнулся. – Собственно, мне как раз и повезло.