Светолов. Книга 2
Шрифт:
Неужели для того, чтобы я ее бездарно закончил в сомнениях в самом себе? Часики-то тикают…
Я почти услышал этот вопрос у себя в голове. Нет, не «почти» – я буквально услышал его у себя в голове! То ли я сам себе его так задал, то ли я сам знал ответ – но вопрос прозвучал! Если остальные тревожные мысли гудели озадаченными пчелами, сбиваясь в общий хор, из которого невозможно было вычленить хоть что-то, то этот вопрос был задан спокойным, уверенным и звонким голосом. Таким, каким задают вопросы, на которые просто невозможно ответить как-то иначе, кроме как того ждет вопрошающий.
Я сжал пальцы на рукояти, и проводник вспыхнул, снова превращаясь в жуткий нож со сквозным долом,
Да черта с два! Вот мой ответ – черта с два! С три! В моих руках самое необычное оружие этого мира, и это не моя характеристика, а окружающих! Я – непревзойденный мастер паркура, возможно, вообще единственный трейсер в этом мире, ведь я до сих пор не видел ничего даже похожего на паркур, хотя тем же светлячкам он ой как бы помог! В конце концов, мне банально нечего терять! Если ли что-то, что может остановить меня?!
Да черта с два.
Я улыбнулся и повернул голову в сторону, с высоты крыши глядя на световой барьер, за которым высились черные шпили и плоские коробки.
Хватит посторонних, ноктус. Завтра у нас с тобой свидание тет-а-тет.
Глава 5. Свидание тет-а-тет
Вернулся в гостиницу я тем же способом, каким и уходил из нее – через окно, на своем (теперь уже официально) личном лифте. Можно было и просто влезть по стене, благо совсем рядом проходила водосточная труба, но хотелось еще раз насладиться тем, что я наконец-то нащупал в себе и чем теперь мог полноценно пользоваться – слиянием с оружием.
После энергичной пробежки по ноктусу хотелось есть, но еще больше – хотелось спать, поэтому я упал на кровать, едва-едва скинув с себя одежду. Единственное, что я вспомнил и сделал, прежде чем меня накрыл сон – это принял дозу астриума, чтобы снова не влипнуть в болото.
Но в этот раз почему-то не помогло. Я снова провалился в нефтяную лужу, коснулся дна собственного сознания и запутался ногами в проволоке собственных мыслей. Все то, что я переживал в ноктусе с группой местных светлячков, происходило по-новой, только в этот раз уже некуда была бежать – все пути отступления упирались в тупики. Не на кого было надеяться – я был один. И даже сражаться было нечем, и нечем было попытаться уйти по крышам – со мной не было даже оружия.
Волна лоа навалилась на меня, погребая под собой, ломая кости и сознание, затапливая, заливаясь через уши, глаза и нос, не давая ни двигаться, ни дышать, разрывая на части…
А потом откатывалась, собиралась в новый девятый вал и накатывала снова.
И так раз за разом.
Хорошо, что я не стал закрывать шторами окно, когда вернулся – только солнечный свет, проникающий в комнату, и смог выдернуть меня из этого кошмара. Если бы не он, я бы, кажется, и не проснулся вовсе.
Это начинает напрягать. Неужели астриум перестает действовать на меня? Такое вообще возможно? Или все дело в том, что заражение в моем теле прогрессирует и астриум перестает справляться с этой волной тьмы в моей голове? Ну или это просто астриум в моем ингаляторе закончился, но это полная чушь – я еще перед уходом с «Зефира» отдал его на заправку Валери, а на вопрос про частоту заправки сказала, что даже при условии ежедневного использования, его должно хватить минимум на неделю. Так что астриум точно ни при чем. Просто мое заражение перешло ту черту, за которой не помогает уже даже он. А это, в свою очередь значит, что у меня осталось совсем мало времени, даже если формально его больше, чем кажется. В скором времени я могу просто перестать спать из-за этих кошмаров, а это в свою очередь будет означать, что я банально окажусь не в состоянии
Значит, сегодня, край завтра, надо все решить. Уже окончательно. Или успешный рейд в соло, или нож в сердце. Послезавтра, боюсь, я уже могу оказаться в том состоянии, в котором я не вспомню, что существует способ прервать эти мучения.
Я откинул простыню и усилием воли стащил себя с насквозь мокрой простыни. Наверное, сегодня стоит попросить портье провести уборку в номере и поменять белье, а то при заселении я попросил не беспокоить меня, чтобы ненароком чужие глаза не увидели того, что им видеть не следует.
Дотащившись до крошечной душевой и сунув голову под струю холодной воды, я почувствовал, что напряжение постепенно отпускает. Ингаляция астриума – уже вторая за неполные двенадцать часов, – прогнала дурное состояние почти полностью, и я снова почувствовал себя готовым к новым свершениям.
А свершения сегодня предстояли глобальные… Но – вечером, или даже вернее ночью. В этом мире день и ночь официально поменялись местами, во всяком случае для меня. И что самое интересное – меня это устраивало и не приносило никакого дискомфорта. Я думал, что будет сложно перестроить биологические часы, но, судя по всему, у этого тела они остались от старого хозяина, и ничего перестраивать не пришлось. Я спокойно (ну, насколько возможно) спал днем и активничал ночью, словно меня в запястье укусила радиоактивная кошка. В прошлой жизни, конечно, я тоже был любителем поспать, но такого, чтобы я вставал позже одиннадцати часов дня, было всего пару раз за последние несколько лет – даже по выходным. Здесь и сейчас же я спокойно сплю до трех-четырех часов дня, когда солнце добирается по небосводу до той точки, с которой может заглянуть ко мне в окно.
Оставшиеся несколько часов до выхода я потратил на то, чтобы поесть, и проверить все свое снаряжение и амуницию, если это можно так назвать. Проводник вел себя как обычно, послушно превращаясь в оружие и действуя так, как я от него хочу – хотя у меня были подозрения, что он станет слушаться хуже после того, как я обнаружил, что астриум больше не спасает от кошмаров.
С одеждой дела обстояли хуже. Местами слой черной краски от движения полопался и выкрошился, обнажив ткань. Кое-где даже проступили цветные полосы, обозначающие мою принадлежность к Спектру. Остается надеяться, что это произошло не в ноктусе, а уже после – когда я развлекался с оружием, я там знатно об стены потерся.
Я по-новой закрасил проблемные места, благо, краска еще оставалась, все, что могло показаться подозрительным, сложил в сумку и вывесил ее за окно, прицепив за крючок, держащий водосточную трубу. Теперь уж точно никакая горничная не будет копаться по моим вещам, даже если им это придет в голову.
Пока суд да дело, на Город опустилась ночь и стемнело. Я снял с ручки двери табличку «не беспокоить», и на сей раз решил выйти по-старинке – через дверь. А то будет странно, если горничная придет убираться в пустой номер, постоялец которого не выходил из гостиницы.
Портье, уже другой, незнакомый, поприветствовал меня, я доброжелательно кивнул в ответ, попросил убраться у меня в номере и вышел на улицу.
Входить я решил в том же месте, где мы входили вчера – все на том же, где нижняя часть экрана была расцвечена знаком Сола и его Спектра. Я думаю, светлячки позаботились о том, чтобы там не было никаких камер или других подлянок от корпораций.
Сегодня барьер взламывался особенно долго – я даже успел подумать, что напоролся на блок и придется входить через другую точку, но наконец код подобрался и световые лучи погасли.