Светоносная

Андрижески Дж. С.

— Меня, — резко произнес Странник.

Она моргнула, не отводя взгляда.

Его ответ ненадолго ввёл её в ступор.

Видя, как в его теперь уже фиолетовых глазах вспыхивает свирепое выражение, она подавила ещё большую волну недоверия. Не из-за правдивости его слов, а из-за того, что такое вообще могло произойти.

Древние использовали Странников как правоохранителей и ассасинов?

С каких пор?

Даже если очевидный шок на его ответ как-то обеспокоил Странника, на сверхъестественно прекрасном лице не отобразилось и намёка.

Он смотрел на неё в ответ, ничего не выдавая, но она всё ещё могла наблюдать то жёсткое, более воинственное и холодное выражение в его глазах.

Когда она не нарушила молчание, он поднял свои руки в подобии молитвенного жеста, а затем позволил им упасть на подлокотники кресла.

— Я следил за ними. Я охотился на них. Я нашёл их. В итоге я прикончил их. Поверь мне, они не достанут тебя здесь. По крайней мере, не те двое. Даю тебе моё слово, Светоносная. Я позаботился об этом… и я никогда не ошибаюсь в таких вещах.

— Это не было моим главным поводом для беспокойства… — она начала говорить таким же холодным голосом.

— Я в курсе, — в его бледных глазах появилось предостережение, когда он посмотрел на неё. — Я просто хочу, чтобы ты меня правильно поняла. Мне нужно, чтобы твой разум был ясным, Светоносная. Мне нужно, чтобы ты сосредоточилась на будущем или хотя бы на настоящем, на том, что должно сейчас произойти. Мне нужно, чтобы твой разум функционировал, был сосредоточен на твоих обязанностях, на общей картине… а не на мелких мечтах о мести.

Сделав паузу, он добавил более примирительным тоном:

— И уж точно не на проблемах, с которыми уже разобрались.

Откашлявшись, он взмахнул рукой с длинными пальцами.

— Особенно сейчас. Ты мне очень нужна, Алексис Пул. Я нуждаюсь в твоём разуме. Я нуждаюсь в твоих соображениях о том, в каком направлении нам двигаться дальше. Я приношу извинения, если кажусь тебе чёрствым. Уверяю, это не так. Однако я боюсь, что мы не можем позволить себе предаваться более личным эмоциям. До тех пор, пока мы не решим более неотложные и насущные проблемы, связанные с этой первоначальной атакой.

Убрав ногу с подлокотника кресла, он наклонился ближе, сцепив свои длинные пальцы.

Пока она наблюдала, его глаза стали светло-зелёными.

Они изучали её, а очерченные губы изогнулись в хмурой гримасе.

— Нам нужны ответы, Светоносная. На вопросы «почему»… и самое главное, «зачем». Мы должны привести в порядок наши мысли и сделать это быстро, чтобы подготовиться к следующему нападению. Мы должны задействовать резервы. Нам нужны бойцы. Нам нужно оружие. И нам нужна стратегия.

Алексис откинулась на спинку кресла, и её губы тоже мрачно скривились.

Сложив руки на коленях своих бордовых кожаных брюк, она поняла, что сама теперь оценивает Странника.

Она всё ещё пребывала в ступоре от его ответа касательно личности убийцы преступников.

Она не ожидала, что это будет он.

Она не ожидала, что это будет кто-либо из Странников, и уж точно не он.

Почему

они отправили ассасина разговаривать с ней?

По правде говоря, это сбивало её с толку… более чем.

Она хотела знать, кто он такой.

Очевидно, что он Странник.

Но кто он конкретно?

Что касается его способностей к убийству — силы, которая потребовалась бы, учитывая, что он сказал ей об убийцах Даринды, и что она сама знала о Даринде — эта часть головоломки её почти не удивила. Она знала, что Странники могущественны, даже пугающе сильны; просто она не думала о них, как о воинах, и уж точно не как об ассасинах.

По правде говоря, она сочла бы это ниже его достоинства.

Она бы подумала, что это ниже достоинства всех Странников.

Конечно, это относилось только к современности.

Она знала, что раса Странников проявляла жестокость в далёком прошлом.

Прежде чем порталы между мирами открылись, прежде чем за ними стали наблюдать столь пристально, как сейчас, у Странников возникали свои межвидовые и внутривидовые войны, как и у всех рас. Они сражались за территорию, за власть, за богатства, за семью, за клан, за влияние на разных планетах внутри измерений, которыми они правили.

Они даже сражались за супругов, насколько она слышала.

Конечно, последняя часть так и осталась загадкой для неё.

Она слышала противоречивые и странные вещи, о значении всего этого.

Тем не менее, она считала все войны древней историей.

Представлять их сейчас было всё равно что смотреть диорамы в Музее Естествознания о том, как люди сражаются копьями с мамонтами, или охотятся на бизонов с лошадей, используя только лук и стрелы. Она бы сказала, что Странникам больше не нужно укреплять свою власть такими грубыми методами, только не в современном мире.

Она считала такие способы не просто устаревшими, а мёртвыми.

Мёртвыми и погребёнными.

— Почему? — наконец спросила она. — Почему ты убил их? Почему не привёл обратно к Древним для правосудия? Почему не отдал этих убийц под суд за то, что они сделали?

— Что они сделали?

Странник смотрел на неё так, будто её слова не имели для него никакого смысла.

— Со Светоносной, — холодно ответила она. — С Дариндой. Они убили Светоносную. Каждый из моей расы хотел бы присутствовать там. Чтобы засвидетельствовать правосудие. Чтобы узреть, как их привлекают к ответственности…

Она запнулась в своих словах.

Странник покачал головой, но дело не только в этом.

Дело в том, как он это сделал.

Как на его лице отобразилась ледяная ярость. Как на мгновение она увидела в нём того самого безжалостного воина, отразившегося в его голубо-фиолетовых глазах.

Как она осознала, что что-то упустила, какую-то важную информацию.

Странник продолжал смотреть на неё даже после того, как она замолчала. Его глаза, теперь принявшие цвет голубого льда, внимательно следили за ней, а губы мрачно поджались.