Свежий ветер
Шрифт:
Самозванка попыталась скрыть эмоции, но ее выдал быстрый взгляд на бывшую оперативницу «Цербера», которая создала ее, вернула к жизни после того, как ее забросили, как неудачный эксперимент. На ту, кто заверила ее, что она сможет занять мое место, не понимая при этом, чем я живу.
По глазам клона я видела, что земля уходит у нее из-под ног. Именно в этот момент я поняла, что одержала победу.
– Пойдем, - ничего не заметив, бросила Брукс, вбивая на клавиатуре инструметрона какой-то код. – Оставим ее здесь. Воздуха хватит максимум на час, так что в любом случае она продержится недолго. Нас ждет работа.
Брукс
– Ты что, думала, что сможешь просто прийти и забрать себе мою жизнь? – спросила я сладким голосом, склонив голову набок. – Не так-то просто быть мной.
Самозванка не ответила. Она лишь гневно посмотрела на меня, развернулась на месте, нажала на кнопку, отчего контейнер, в котором я находилась, пришел в движение, и поспешила за своей хозяйкой. Я рассмеялась, надеясь, что она услышит, а когда крышка контейнера закрылась, села, прислонилась спиной к стене моей тюрьмы и вдобавок к передатчику включила на устройстве связи приемник. Я чувствовала, как контейнер двигается, когда обслуживающие механизмы перемещали его в зону хранения к тысячам других, точно таких же.
– Вы все слышали? – спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Я и подумать не мог, что тебе есть до этого дело, Шепард, - заметил Гаррус, несомненно имея в виду мой монолог, касающийся силы дружбы. На заднем плане я услышала звуки выстрелов.
– Пожалуйста, скажи, что вы неподалеку. Полагаю, моя болтовня стоила мне половины кислорода, имевшегося в этой штуковине.
– Мы рядом, - заверил меня Кайден. – Нам повезло, что ты сумела подать сигнал – мы перегруппировались, что позволило нам нарушить планы наемников. Отряды «Мако» и «Молот» сдерживают оставшиеся силы врага, но те уже отступают.
Голос Кайдена звучал изнуренно. Я старалась не думать о том, как на него повлияла потеря биотических способностей, но вместо этого вспомнила внутренний конфликт, отразившийся на его лице после того, как сбежал мой двойник. Он не смог пристрелить ее. Не знаю, потому ли, что она была похожа на меня, или потому, что могла оказаться мною. Кайден всегда старался действовать из лучших побуждений, но сама я никогда не верила людям с первого взгляда. Ни к чему не придя в своих размышлениях, я сосредоточилась на настоящем времени.
– Теперь их целью является «Нормандия», - сказала я, - и мы не можем позволить им взлететь. Как только они узнают, что вы живы, то предположат, что и я выбралась из заточения. Вероятно, это заставит их увести корабль, затаиться где-нибудь и предпринять новую попытку через несколько месяцев.
– Джокер уже готовит челнок, - сообщил Вега, - должен прибыть с минуты на минуту, если, конечно, его не собьют. Эстебан говорит, что уведомил службу безопасности порта, но они вряд ли сумеют нам чем-то помочь – нет практически ничего, что могло бы отменить слово Спектра.
– Ладно, значит, мы просто нарушим пару десятков правил дорожного движения, чтобы добраться туда до того, как они покинут станцию, - вздохнула я. Клаустрофобия начала давать о себе знать, что неудивительно: я сидела в капсуле, предназначенной для хранения различных артефактов, а вовсе не людей, и источником света мне служил только мой инструметрон. – Как там насчет моего спасения?
Ответа
– Потерпи пару секунд, - попросил Кайден. Я выключила систему связи, и буквально в следующее мгновение часть стены провалилась внутрь, позволяя мне выбраться из заточения.
– Где остальные? – поинтересовалась я, подходя к использованной клоном чуть ранее консоли и пытаясь открыть собственные записи.
– Расчищают путь, - ответил он, через мое плечо глядя на мелькающие на голографическом экране строки. – Я отделился от общего отряда, чтобы вызволить тебя. Засада была устроена мастерки.
– Тогда не станем задерживаться, - прошептала я, находя измененные записи и просматривая их. Возникшее на экране сообщение об ошибке заставило меня изощренно выругаться. Оказалось, что, поскольку информация была изменена совсем недавно, то новое внесение поправок потребует вмешательства Совета, а так как большинство действий требовало подтверждения личности по отпечаткам, то мне придется пока обойтись без своего статуса Спектра.
Когда Кайден попытался послать уведомление в СБЦ от своего имени, появилось сообщение, что его удостоверение Спектра скомпрометировано, и ему следует явиться в офис Спектров лично. Пусть Брукс из рук вон плохо организовала деятельность наемников, надо отдать ей должное: в том, что касалось информационных махинаций, она была профессионалом.
Мы практически не разговаривали, но я буквально чувствовала тревожащие Кайдена вопросы: по поводу меня, клона, того, что она говорила, того, о чем даже он не знал. Я была благодарна ему за то, что он осознавал – сейчас не время задавать их, но также понимала, что он знал меня достаточно хорошо, чтобы с уверенностью предположить – его худшие опасения наверняка окажутся правдой. В любом случае, ничего более конкретного он не получит. Да, я старалась не лгать ему в лицо о том, что таило мое прошлое, но, с другой стороны, не особо любила поднимать эти темы. Если он узнает, то, скорее всего, станет нести какую-нибудь банальщину, что он любит ту женщину, которой я являюсь сейчас, а не ту, кем я была раньше, но сегодняшний день преподнес мне хороший урок: эти две личности куда более похожи, чем мне того хотелось бы. Я была ею, и она была мною, и это просто обязано оказаться правдой, потому что мне отчаянно хотелось, чтобы мы обе отличались от этого клона с моим лицом.
Мы поспешили к остальным, следуя на звуки выстрелов, и Кайден заметил, что он не впервые заканчивает миссию, не имея ни допуска, ни полномочий, ни каких-либо иных разрешений. Я знала, что он просто старается отвлечь меня, притворяясь, что этот день вовсе не был полным безумием, и все же верила, что если мы догоним самозванку, то победа останется за нами. Если… У нее не было друзей, а следовательно, никто не прикрывал ей спину. С другой стороны, это означало, что ей не придется спасать их, как я делала сейчас. Моя сила также оказывалась моей слабостью. В былые дни я бы оставила их на произвол судьбы.