Свидание с морем
Шрифт:
Он вытер Игорю лицо платком, от которого пахло удивительными духами и почему-то новым кожаным портфелем.
Отвлекаясь мыслями от этой странности, Игорь успокоился, шмыгнул носом и сказал:
— Я пойду прикноплю объявление.
— Иди, словотворец, — усмехнулся Иван Иванович. — Завтра вы свободны от тихого часа, прибегай сразу после обеда.
Утром Игорь проснулся до подъёма, оделся и вышел на веранду. Красное ещё после ночного сна солнце только что
Маленький кораблик стоял неподалёку от берега. Прохладный ветерок дул сверху, с гор. Игорь подумал, что солнце весь день освещает бухту Ласпи, всходит над ней утром, а поздно вечером спускается за Спящую Красавицу. Над бухтой Ласпи всё время солнечно. А как же там, за горами? Там всё время тень, что ли? Ведь горы загораживают солнце...
Стало жалко местность за горами. «Наверное, люди там не живут, — подумал он, — одни звери. Им там хорошо, не жарко и можно прятаться от врагов...»
Раздались отдалённые удары колокола, и строгий голос сказал: «Вира якорь!»
Загремело железное об железное. Из трубы кораблика запыхал голубой дымок, потянулся вперёд расплывающимся шлейфом.
«Сейчас поплывёт на работу, — подумал Игорь, — сегодня уже двадцать шестое число, осталось ровно четыре дня...»
Оглядевшись, он увидел в углу веник и совок.
Подмёл веранду, собрал мусор и отнёс в ящик.
Кораблик плыл к горизонту, оставляя за собой светлую полосу потревоженной винтами воды.
Игорь поставил на место совок и веник. В этот момент прозвучал горн. Начался день.
После завтрака был конкурс рисунков. Потом пришёл дежурный по лагерю и послал отряд в трудовой рейд на площадь Космонавтов. Оказывается, приходили дикари, набросали на площади разного мусора, а портретам космонавтов пририсовали усы. Иван Иванович с кистями и красками ликвидировал это безобразие, а пионеры убирали мусор и подметали.
В обед Игорь, испытывая гордость и радость, смотрел, как возле написанного им объявления толпятся пионеры и взрослые. Сама Марина Алексеевна подходила и читала.
Допив компот, побежал в мастерскую.
Олифа хорошо просохла. Иван Иванович дал ему щёточку, войлок и разные тряпочки. Игорь принялся полировать.
Ребята принесли на сцену столы. Тётя Шура расщедрилась и выдала две скатерти из тёмно-красного бархата. Накрыли столы этими длиннющими скатертями и расставили экспонаты. Больших змеев и других крупных зверей поставили прямо на пол.
Староста кружка, старательная маленькая Вика, зашла во дворик, спросила:
— Игорь, ты почему не участвуешь?
— Я уже участвовал, — ответил он. — Я афишу нарисовал.
— Ты, — удивилась она, — нарисовал эту красивую афишу? Как это? Ты разве умеешь? Никогда
И он работал.
Танцовщица сияла, переливалась и светилась. Обозначилась и заиграла каждая линия, выступил рисунок дерева, легли тени.
Он принёс её Ивану Ивановичу.
— А ты говоришь! — Иван Иванович чмокнул губами. Открыл ящик стола и положил туда танцовщицу. — Когда потребуется, приди и возьми... Или всё-таки выставишь?
— Не хочу, — сказал Игорь. — Что теперь помогать?
— Вот тебе лист, напиши: «Выставка работ кружка «Природа и фантазия». Прибей слева, у лесенки на сцену.
Игорь написал и прибил слева, у лесенки на сцену. В голове мелькнула ценная мысль. Обдумывая её, он взял нож и пошёл в лес. Обследовал кусты и обнаружил веточку, похожую на стрелку: два сучка образовывали остриё, а два сучка сзади — как бы оперение стрелки. Вырезал эту веточку (ну, ничего, что живая, она же маленькая!) и прибил её около надписи «Выставка», остриём в сторону столов с экспонатами.
— Хорошая выдумка, — похвалил Иван Иванович и не заметил, что Игорь срезал живую ветку.
Тут повалили посетители, потому что настал срок, шестнадцать часов. Лариса долго не приходила, наконец и она появилась. Игорь спрятался, чтобы Лариса сперва осмотрела всю выставку.
Встретил её у последнего стола.
— Какая красота! — сказала Лариса. — Мне даже не верится, что всё это сделали маленькие ребята.
Она присела на огромного чешуйчатого ящера, стоящего на четырёх суках-лапах.
Откуда-то, как всегда некстати, появилась Верона Карловна и сказала:
— Написано русским языком, что экспонаты нельзя трогать руками!
Лариса посмотрела на Верону Карловну с глубокой тоской в глазах, и сразу стало понятно, до чего ж ей неприятна эта толстая, некрасивая, неуклюжая, занудливая и скрипучая замша...
— Так я же не руками, Верона Карловна, — сказала Лариса своим прекрасным, нежным голосом.
— Никак нельзя, — отрезала Верона Карловна.
— А почему не написано? — спросила Лариса, глядя на заместительницу Марины Алексеевны без всякого юмора, с той же тоской.
— Пойдём, — сказал он и взял Ларису за руку.
На глазах у обдумывающей ответ Вероны, на глазах у всех Игорь ввёл Ларису в мастерскую и закрыл за собой дверь.
В пустой мастерской она положила голову ему на плечо и потёрлась об его шею щеками и носом.
Подняла лицо.
Игорь увидел счастливые сияющие глаза и стал в них тонуть.
— Не утопай, — сказала Лариса. — Ты хотел подарить мне танцовщицу. Ну, дари.
— Сейчас я тебе покажу, а подарю вечером, — сказал Игорь.
— Ты можешь подарить сейчас, — разрешила Лариса, — а вечером я её заберу.