Свидание с Рамой (перевод Олега Битова)

Кларк Артур Чарльз

Нортон подошел к ближайшей колонне и посветил в ее глубину. Преломившись, словно в цилиндрической линзе, свет прошел насквозь, развернулся веером, достиг следующей колонны, вновь собрался в пучок и вновь раздробился, и так еще и еще, пока не погас вдали. Капитану почудилось, что он находится в помещении, где проводятся какие-то сложные оптические эксперименты.

— Очень красиво, — заявил практичный Мерсер, — но кому нужен лес стеклянных столбов?

Нортон осторожно постучал по колонне пальцами. Судя по звуку, она была прочной, но это был скорее металл, а не стекло. Озадаченный, он последовал

услышанному когда-то совету: «Не понял — не подавай виду и иди дальше».

Добравшись до соседней колонны, которая выглядела точно так же, как и предыдущая, он услышал удивленное восклицание Мерсера:

— Я мог бы поклясться, что колонна была пуста, а теперь там что-то есть...

Нортон стремительно обернулся:

— Где? Ничего не вижу...

Он смотрел в направлении, куда указывал Мерсер, но по-прежнему видел только совершенно прозрачную колонну.

— Не видишь? — недоверчиво спросил Мерсер. — Обойди с этой стороны. Дьявол, теперь и я потерял его из виду...

— Что здесь происходит? — осведомился Колверт.

Прошло несколько минут, прежде чем что-то для них прояснилось.

Колонны казались прозрачными не при любом освещении и не под всяким углом. Стоило не торопясь обойти любую из них, и перед вашим взором возникали странные предметы, утопленные, словно насекомые в янтаре, — они появлялись и тут же исчезали опять. Там было множество разных предметов. Выглядели они вполне реальными и вещественными, но порой занимали, казалось, одно и то же место в пространстве.

— Голограммы, — догадался Колверт. — В точности как в земных музеях.

Объяснение представлялось вполне приемлемым, и потому Нортон отнесся к нему с подозрением. Сомнения крепли по мере того, как капитан осматривал колонны за колонной и сопоставлял образы, замурованные в их недрах.

Инструменты (для рук огромной величины и диковинной формы), сосуды, какие-то маленькие машинки с клавиатурой, требующей не пяти, а гораздо большего количества пальцев, научные приборы и предметы домашнего обихода до неправдоподобия заурядные, например ножи и тарелки, вполне уместные, если бы не их размеры, в любой земной квартире, — там было все и еще сотни вещей менее понятного назначения, чаще всего сваленные вместе, в одной куче. Музей, любой музей, строится по определенной логической схеме: связанные друг с другом экспонаты группируются определенным образом. А здесь в лучшем случае была коллекция всевозможной утвари, сложенной как попало.

Они принялись ряд за рядом фотографировать ускользающие образы в хрустальных колоннах, и тогда полнейшая разнородность предметов наконец навела Нортона на догадку. Что если это не коллекция, а каталог, составленный в соответствии с внешне произвольной, но по-своему логичной системой? Он подумал о том, какие дикие сочетания рядом стоящих понятий встречаются в словаре или в алфавитном инвентаризационном списке, и поделился своей идеей с товарищами.

— Мысль понятна, — ответил Мерсер. — Рамане пришли бы в не меньшее удивление, обнаружив, что мы ставим рядом ну, скажем, кинжал с кинокамерой.

— Или книгу — с кнопкой и кнутом, — добавил Колверт после некоторой паузы. «В эту игру можно играть до бесконечности», — подумал он.

— Именно, — подтвердил

Нортон. — Перед нами что-то вроде каталога стереоизображений, вернее, пространственных лекал или трехмерных схем, если вам так больше нравится.

— Итак, — произнес Мерсер задумчиво, — если раманину понадобилась какая-нибудь редкостная безделушка, он набирает определенный кодовый номер и она изготавливается по припасенному здесь шаблону?

— Что-то в этом роде. Только, сделайте милость, не требуйте от меня подробностей...

Колонны, среди которых они шли, все увеличивались в размерах, и теперь диаметр их превышал два метра. Изображения стали соответственно крупнее: не составляло труда догадаться, что по каким-то, несомненно, серьезным причинам рамане неукоснительно придерживались масштаба один к одному. «Но если так, — заинтересовался Нортон, — как же они хранят что-то по-настоящему громоздкое?..»

Чтобы охватить как можно большую площадь, четверо людей рассыпались среди хрустальных колонн и снимали, снимали, едва успевая наводить свои камеры на образы-привидения. «Нам удивительно повезло, — твердил себе Нортон, хотя и чувствовал, что заслужил удачу, — даже имея выбор, мы не могли бы представить себе ничего лучшего, чем этот иллюстрированный каталог раманских изделий». И в то же время трудно было вообразить себе что-нибудь более досадное. Ведь там, в толще колонн, не было ничего, кроме неосязаемой игры света и тени: предметы, такие реальные на вид, в действительности не существовали...

Но, даже отдавая себе в этом полный отчет, Нортон не раз ловил себя на странном желании полоснуть по колонне лазером, чтобы привезти с собой на Землю хоть что-то материальное. В конце концов он сказал себе сурово, что подобное желание достойно мартышки, хватающей банан в зеркале.

Он был поглощен съемкой какого-то, по-видимому, оптического устройства, когда внезапный крик Колверта заставил его опрометью броситься сквозь строй хрустальных колонн.

— Шкипер! Карл! Уилл! Взгляните-ка вот на это...

Джо грешил подчас беспричинными взрывами энтузиазма, однако эта его находка оправдывала самый буйный восторг.

Внутри одной из двухметровых колонн прятались замысловатые доспехи — или мундир, — созданные, вне всякого сомнения, для прямоходящего существа ростом значительно выше человека. От узкого металлического пояса, предназначенного для талии, торса или чего-то вовсе не ведомого земной анатомии, кверху отходили три легких стержня, на которых держался внушительный обруч метрового диаметра и идеально круглой формы. Вдоль обруча равномерно размещались петли, предназначенные явно для верхних конечностей — для рук. Для трех рук...

И еще на обруче были бесчисленные кармашки, хомутики, подсумки с торчащими из них инструментами (или оружием?), патрубки, контакты и даже маленькие черные коробочки, которые вполне пришлись бы ко двору в любой электронной лаборатории на Земле. В целом доспехи по сложности конструкции напоминали космический скафандр, хотя и защищали своего хозяина только частично.

«Каков же этот хозяин? — спросил себя Нортон. — Этого мы, вероятно, никогда не узнаем. Но кто бы он ни был, он наделен разумом — иначе не справиться с такой сложной аппаратурой...»