Свидетель

Баранова Ирина Владимировна

— Честно?

Честно, тут надо только честно, без недомолвок. Иначе ничего не получится.

— Действительно, не к кому.

Это была чистейшая правда. Алексу нужно было поговорить, поделиться своими сомнениями, и, может быть, услышать ответы на вопросы, вот уже третий день не дававшие ему покоя. Но с кем? Выбор был невелик: Кристи. Алекс метнулся к ней, но только для того, чтобы убедиться — не приехала. Мамба? Выслушать он выслушает. И не расскажет никому. Но вот будет ли вникать в его проблемы? Не будет.

Таблетку посоветовать — это он пожалуйста, посочувствовать опять же. Но Алексу сейчас не такая помощь нужна. Так и получилось, что единственным человеком, который мог ему по-настоящему сейчас помочь, оказался именно Векс.

— Понятно. Я бы тоже так поступил: отсюда информация уйдет только в могилу.

И, увидев реакцию Алекса, добавил:

— Да все в порядке, не надо оправдываться. Еще неизвестно, кто кому помогать будет. Смотрю, бумагу принес. Это правильно, так легче. С чего начнем?

— Давай с тебя, с твоих вопросов. Если я что знаю, то сразу отвечу. Тебе тут сложнее.

— Попробуем. Тогда вот: ты всегда такой был, со странностями?

— Как бы к делу не относится. Но ладно. Не всегда. Двадцать один год.

Векс присвистнул:

— Как ты с ума-то не сошел? Это же такой груз! Неприподъемный.

— Не сошел, вот. Я же не всегда вижу. Правда, тут не совсем еще разобрался… Ну, я подробности вижу только там, где все произошло. На месте преступления.

— А как же с Мазаем получилось?

— Так говорю, не совсем разобрался. Да и сам знаешь: тогда, с тобой, я само убийство не увидел. Вот потом в сторожку попал, тогда и нагляделся. Во всех подробностях. Только лица этого гада я не видел. Твое лицо видел, а убийцы — нет.

— В сторожке?

— Да нет же, там я вообще лица не видел. Только что-то бесформенное.

— А почему?

— А я знаю? Мысли есть, конечно. Только все это за уши притянуто.

— Давай тогда вместе рассуждать.

— Мамба, это доктор наш, рассказал мне про ноосферу. Ну, это вроде как информационное пространство, где каждый свой след оставляет. Эмоции там…

— Понятно, слышал про такое, дальше давай.

— Дальше… Сейчас попробую поточнее. Короче, получается так: я лица не видел потому, что на этом месте уже ты побывал. А я, как бы, самое последнее вижу, свежее.

— Не получается. Как же ты тогда потом увидел все, что произошло?

— Не путай меня, сам запутаюсь. Сначала там, в коридоре, я увидел, как ты труп тащишь…

— Говорил же, не тащил я его, собирался только.

— Да какая сейчас разница! Неважно это. Я вот что думаю: предположим, что у трупа, ну когда его убивали…

Векс неожиданно рассмеялся:

— На кровати лежал труп и тихо стонал, трупова жена сидела в кресле и плакала, а по полу бегали труповы дети!

Алекс с недоумением посмотрел на него, а потом тоже рассмеялся.

— Извини, старая шутка, не думал, что

ты не слышал.

— Да ладно, все правильно. Убитый труп… Ты поправляй меня, я не совсем соображаю сейчас.

«Не совсем соображаю»… Плохо ему, откровенно плохо. Рука опять болеть начала, да и знобит. Но тянуть нельзя, тут жизнь на кону. И его, Алекса, в том числе.

— У Мазая и у его убийцы были очень сильные эмоции, когда все это случилось. Так? Они и остались, ну в ноосфере. Блин, как-то все получается… Ладно. А потом там появляешься ты. И очень «радуешься», когда все это видишь?

— Еще как! До сих пор от радости не отойду.

— Вот, и ты тоже наследил. Поверх того, что было. Ну как капуста, одно над другим. Потом ты свое притащил еще и на станцию. А если Мазай мертвый был, так я его мертвого и увидел потом. Получается, в коридоре я твое считал. Потом я был в сторожке. И там уже увидел, как все происходило. Но там уже много людей побывало, и информация пошла неточная, лица я не увидел… Надо было мне тогда сразу с Кристи ехать!

— Не поехал, так и жалеть нечего. А вообще складно получается. Хотя я вот что подумал: это тебе на будущее урок, ну чтоб в себе разобраться. А вот почему ты около Лоры не Рата увидел, а меня? Ее, ведь Рат нашел?

— Не знаю.

— Тогда давай порассуждаем опять.

— Порассуждаем. Только давай ты уже. Я что-то плыву.

— Рука? Это кто тебя?

— Не знаю. Пока не знаю. Думаю тот, кто настоящий. Убийца. Я и тебе поверил только после того, как это случилось. Ты-то стрелять точно не мог. Да и не знал тогда ничего про мои способности, что место преступления… Стоп!

— Чего случилось?

— Подожди! Я, кажется, все понял. Это он убил тогда эту девочку в туннеле! А я также ошибся, как и сейчас!

Вот он и сказал это слово: «ошибся». Признался. «Грин никогда не ошибается». Это верно. Но, как оказалось, этим тоже можно манипулировать.

— Кто он? Давай поподробнее.

— Год назад девчонку задушили, прямо в туннеле. Вернее, нашли ее в туннеле. Парень, что ее обнаружил, тревогу поднял. И я тогда тоже его увидел. Только его, а как он убивал — не видел совсем. Так же, как и с Лорой. Но тогда вообще не обратил на это внимание, я же просто так не вижу никого, это проверено. Не видел, в смысле…

— Да ладно, не суетись, понятно все.

— Парню пожизненное дали. Это хуже, чем просто смерть, поверь. А ведь он не убивал. Я теперь точно знаю: не убивал. Но раз я его тогда не увидел, то он знал, что и не увижу, если труп перетащить в другое место. То есть, если я попаду в комнату Лоры, то я его увижу! — Грин вскочил с табурета.

— Стой, не суетись. Сядь.

Алекс сел.

— Не тараторь теперь, спокойно повтори: кто кого не увидел? Кто чего знал? При чем тут комната Лоры?