Свидетелей не оставлять!
Шрифт:
Что касается «Возлюбленного», главного руководителя возлюбленных чад «Царства солнца», то было вполне авторитетно заявлено, что он все же летал. Его последователи, облаченные в белые мантии, утверждали, что видели, как он взмыл к Солнцу, и обещали, что он скоро вернется, принесет с собой свет и благополучие.
Прозвучала еще тысяча подобных теорий, некоторые совершенно сумасшедшие, другие — просто глупые, однако ни одна не произвела фурора, как наша с Траммелом.
Здесь, в хижине, мы просмотрели и обсудили все, но не придумали ничего, что могло бы мне помочь.
— Могу уменьшиться или сделаться выше, — сообщил я Лин, — и тогда будут искать парня ростом от одного фута и до десяти с черными, красными, белыми или зелеными
— Но должно же быть что-то...
— Да, конечно. Этот Траммел очень хитрый пес. Я хотел сорвать с него маску, а в результате маску сорвал с меня он! Теперь, оглядываясь назад, припоминаю: когда он указывал на меня пальцем, на руке у него были часы. Тогда мне это ни о чем не сказало, но теперь может объяснить, как ему удалось воскреснуть в точно назначенное время. Даже вылезая из гроба, этот тип продолжал лгать. Сказал, что я его убил. Черт побери, возможно, я был единственным человеком в мире, который по-настоящему хотел, чтобы Траммел был жив!
— Ну вот, теперь он жив.
— Совершенно точно, жив, и на взлете. Постарается отплатить мне за все. Я его знаю.
— Но, сынок, — вмешался Рэнди, — не лучше ли все-таки, чтобы он был мертв?
— Лучше, если бы я знал, как обойтись без него. А теперь никогда не смогу убедить его паству, что он не воскресал. Пока они будут верить в его воскрешение, не поверят ничему, сказанному против их «Всемогущего». И сами не вымолвят ни слова. У меня достаточно фактов, чтобы его погубить, но как сделать, чтобы в это поверили? Смерти Фелисити и убийства Диксон хватает, чтобы отправить его в газовую камеру.
— Между прочим, я так и не понял, откуда ты знаешь, что он убил Дикси? — пробормотал Хант.
— Очень просто, Рэнди! Я видел Диксон около полуночи, за несколько минут до того, как застрелил Вулфа. Примерно час спустя нашел ее тело. Совершенно очевидно, что ее убил и зарыл кто-то другой, не Вулф. А поскольку все произошло так быстро, это означает, что она успела с кем-то связаться или кто-то сам связался с ней, а затем убил. А то, что Диксон оказалась в одной могиле с Фелисити, которую зарыл Вулф, говорит — человек, убивший Диксон, знал, где она находится. Не мог же просто случайно наткнуться на то же место. — Я встал и принялся мерить шагами комнату. — Это был Траммел. Вулф и Диксон занимались траммелитками, беременными от него. Когда Вулф умер, медсестра осталась единственным человеком, который мог рассказать об этом. А если бы такое всплыло, Траммел потерпел бы полный крах, разрушилась бы вся его империя. Все стали бы над ним насмехаться. Поэтому он разбил ей голову и успокоился, как вдруг — бум! — я нашел тело Фелисити. Естественно, он понял, что сначала я откопал Диксон. Следовательно, знаю все. Ах, будь оно проклято! По нему плачет виселица, а у меня нет доказательств. Если бы тогда удалось его схватить да потрясти как следует! А кто теперь поверит в мои слова, направленные против воскресшего Траммела?!
Лин сидела нахмурившись.
— Шелл, но в городе есть по крайней мере еще триста руководителей других сект, готовых умереть, лишь бы дискредитировать «Всемогущего». Следовательно, они в какой-то мере на твоей стороне.
— Верно. Они ненавидят Траммела больше, чем меня. Небось сейчас все сектанты готовы переметнуться к Траммелу, и их несчастные руководители действительно огорчены. Если бы я только мог сообразить, как ему удалось выкинуть это чудо! Но я в тупике. Я практически... — И вдруг в моем мозгу, как ракета, взорвалась догадка, я тихо произнес: — Проклятье! Как можно было такое упустить из виду? И это я — бывший моряк! — Глянув на Рэнди, потом на Лин, рассмеялся. — Только, ради бога, не упадите! Я знаю, что он проделал!
Глава 25
Была среда, почти девять часов вечера. Я опять лежал на животе, прижавшись к земле, между «Комнатой истины» и шатром траммелитов. Точно на том самом месте, где
«Всемогущий» нес свой обычный бред, обращаясь к огромной толпе. На проповеди присутствовало не менее десяти тысяч старых и новых слушателей. Занавеси по обе стороны шатра были подняты, поскольку народу собралось столько, что многим пришлось расположиться прямо на земле. Меня еще никто не заметил, но когда собрание закончится и зажгутся огни, чтобы осветить шествие Траммела в «Комнату истины», прекрасно разглядят. Особенно когда я войду в шатер.
За порядком наблюдало не более полдюжины охранников, не так, как в тот день, когда Траммел стал жертвой взрыва. Теперь было понятно, почему тогда потребовалось такое большое их количество. Эти люди осуществляли задуманный трюк — смерть Траммела. Они должны были проследить за тем, чтобы никто не попал в опасную зону, до того как туда войдет сам «Мастер». Но сегодня единственный охранник, который находился снаружи, лежал без сознания в пятидесяти ярдах от меня с большой шишкой на голове.
Вчера, после того как меня осенило, я потратил целый час, чтобы все рассчитать. Не знаю, кто помогал Траммелу и «наставникам», но сообразил, откуда сам могу получить помощь.
Я отправился к моему старому другу Гарри Фелдспену, главному управляющему студии «Магна» в Голливуде. Он связал меня с парнем, который мог меня обеспечить всем необходимым. После объяснений, которые заняли всего десять минут, я уже спокойно спрятал мое оружие. Парня звали Билл Грейндж, он был главным специалистом по организации различных эффектов в студии Фелдспена. Как только мы поняли друг друга, я объяснил, что от него требуется, а он сказал, что может это сделать, и сделал.
Все было готово. Грейндж помог мне устроиться на месте, но теперь ушел. Я остался наедине с траммелитами, которые, благодаря своему «Мастеру», прекрасно меня знали. Он продемонстрировал им мою фотографию на тот случай, если кто-то еще не представлял, как я выгляжу. И в данный момент воскресший «Всемогущий» как раз говорил обо мне, призывая паству к убийству, доводя их ненависть ко мне до точки кипения. Он систематически делал это с тех пор, как вернулся. Так что траммелитам было не так уж трудно узнать меня. Волосы мои были выкрашены, но оставались, как всегда, коротко подстриженными. На мне была коричневая спортивная куртка и потрепанные слаксы медного цвета. Из-под куртки выглядывала часть белой рубашки и ярчайший, красный с желтым галстук. Поверх всего был плащ, на ногах, естественно, башмаки.
Пора было начинать. Я встал и двинулся вперед, осторожно переступив через тонкую проволоку, которую протянул Грейндж. Нельзя было допустить, чтобы все взорвалось прямо мне в лицо. Пока.
Я почти дошел до шатра, когда зажглись фонари и все смогли меня увидеть. Но глаза присутствующих в этот момент были обращены к Траммелу. Потом одна женщина повернула голову и уставилась на меня, затем подтолкнула мужчину, сидящего рядом с ней слева. Траммел в это время двинулся по сцене, а я проскочил в шатер и остановился перед толпой.
Наступила минута молчания. От потрясения. На меня смотрели тысячи глаз. Все сразу меня узнали. А когда гул толпы начал нарастать, я повернулся к Траммелу.
«Всемогущий» не колебался, не ждал. Через микрофон, прикрепленный к груди, он немедленно закричал:
— Убейте его!
Толпа ринулась ко мне с воем и визгом. Я увернулся, бросился к «Комнате истины», повторяя путь Траммела в тот вечер, когда он отдал богу душу.
А на том самом месте, где он умер, дернул за провод, натянутый Грейнджем. Раздался взрыв, взвился дым, слепящим пламенем вспыхнул сильный огонь. Взрыв, дым, вспышка. Меня не задело, но обдало горячим ветром, лизнувшим кожу. И хотя веки мои были крепко сжаты, открыв глаза, я обнаружил, что зрение мое несколько затуманилось.