Свинцовый хеппи-энд
Шрифт:
– Ну и что с того? Вы не лишили меня жизни, я уже за это вам благодарен. А в этом деле вы можете быть очень полезны. Ведь вывезти оттуда женщину дело очень сложное. А мои люди слишком горячи, да и внешности очень уж приметной. В таком деле С ними будет очень сложно работать. К тому же многие из них находятся в федеральном розыске, что греха таить.
– Надо будет пересекать государственную границу?
– догадался Валерий Иванович, пристально глядя на гостя.
– Да, туда и обратно, - спокойно ответил Гараев с блуждающей
– Володя!
– крикнула Екатерина Марковна, бросаясь к входящему в дом мужу.
– Час назад папу увезли в больницу!
– Что с ним?
– нахмурился Владимир.
– Обширный инфаркт, - вздохнула Катя.
– Он очень плох...
– Почему же мне не позвонили на мобильный?
– У тебя постоянно занято, у Генриха тоже. Тебе надо немедленно ехать к папе. Боюсь, что, - она тяжело вздохнула, - ты должен его повидать. Я тоже поеду с тобой.
Не снимая плаща, Владимир повернулся и вышел из дома.
Они сели в машину и отправились в ЦКБ, куда час назад увезли Алексея Владимировича.
– Мужайтесь, Владимир Алексеевич, - произнес врач, пожимая руку Раевскому.
– Он очень плох, боюсь, что это все. Пройдите к нему, он в восьмой палате.
Владимир и Катя надели белые халаты и прошли к отцу.
Отец лежал в отдельной просторной палате. Глаза его были закрыты, исхудавшая левая рука свисала с кровати.
– Папа, - прошептал Владимир, делая робкий шаг к отцу.
Отец не отреагировал. Только легкое шевеление губ свидетельствовало о том, что он жив.
– Папа, - повторил Владимир. И тут отец приоткрыл глаза. В его голубых глазах появилось теплое выражение, он даже сделал какую-то попытку пошевелиться, но тут же вновь замер. Губы его шептали имя сына.
– Сделайте все, что можно, - прошептал Владимир стоявшему за спиной врачу.
– Я работаю здесь уже тридцать лет, Владимир Алексеевич, - ответил врач. И давно знаю Алексея Владимировича. Для него я сделал бы даже то, что невозможно...
– Я вас понял, - произнес Владимир.
Но в этот момент запищал его мобильный телефон. Владимир хотел было его отключить, как вдруг какая-то неведомая сила заставила его ответить на звонок.
– Владимир Алексеевич, - услышал он в трубке голос Сергея.
– Я не могу сейчас говорить, Сережа, - ответил Владимир.
– Я в больнице, в палате у папы. Ему... Ему очень плохо...
– Я знаю, мне звонила Екатерина Марковна. Но у меня такая весть. Может быть... Я, конечно, не врач, но, может быть, такая весть спасет Алексея Владимировича. Бывает же, что человек буквально воскресает от положительных эмоций.
– Вряд ли, - тяжело вздохнул Владимир.
– Так что же это за весть?
– Только что звонил Олег Жигорин.
– Ну?
– чувствуя, как у него холодеет спина, прошептал Владимир.
– Он час назад
– Что?!!!
– закричал Владимир, и врач крепко сжал ему плечо, а Алексей Владимирович открыл глаза.
– Володя, - укоризненно произнесла Катя.
– Только что Олег Жигорин видел Марину или Варю и разговаривал с ней, монотонным голосом повторил Сергей.
– Где она?!!!
– В Стамбуле...
– А он не мог ошибиться?!
– Владимир Алексеевич... Олег в полном рассудке. Он руководитель туристической фирмы, поехал в Стамбул на переговоры...
– Ладно, подробности потом. Мы немедленно вылетаем в Стамбул!
– Что-то случилось?
– еле слышно прошептали губы Алексея Владимировича.
– Папа! Папа!
– бросился к нему Владимир.
– Варенька нашлась! Она в Стамбуле! Только что с ней разговаривал друг Сережи - Олег Жигорин! Мы немедленно вылетаем туда! Папа, держись. Поправляйся, папа!
– Слезы выступили у него на глазах.
– Теперь мы ее не упустим! Сегодня вечером она будет здесь, с нами! Только держись! Сколько мы ждали этой минуты! Мама не дождалась, так порадуйся ты за двоих. Держись! Я тебя очень прошу!
– Володенька, - шептали губы отца.
– Я постараюсь, ты уж меня извини. Не вовремя я заболел. Но вы не сидите около меня, вы поезжайте за Варенькой. Не теряйте ни минуты!
– Катя!
– умоляющими глазами глядел на жену Владимир.
– Кому-то надо остаться с папой.
– Я останусь, - кивнула она.
– Но, ради бога, сделайте все, как надо. Не теряйте ни минуты! Иди, Володя, иди...
Владимир поцеловал отца в бледную исхудавшую щеку и тут же стал набирать по мобильному телефону номер аэропорта Шереметьево.
– Алло! Вас беспокоит Владимир Алексеевич Раевский. Когда ближайший рейс на Стамбул? Так... Через три часа... Извините, минутку... Генрих, -. обернулся он к Генриху Цандеру.
– Как наш самолет? Готов к полету?
– Проходит профилактику, Владимир Алексеевич, - недовольным тоном произнес Генрих.
– Все-то у нас не слава богу. Ладно, полетим на рейсовом. Алло. Мне нужно... пять, нет шесть мест. Хорошо, спасибо.
Затем он набрал номер Сергея.
– Сережа, как мне связаться с Олегом?
– Вот, запишите его номер. Только очень плохая связь, я никак не могу до него дозвониться. Он сказал, что глаз с нее не спустит, будет караулить., пока мы не прибудем в Стамбул.
– Приезжай в Шереметьево, я уже забронировал билеты для нас. Там и расскажешь подробности вашего разговора.
Затем он уже из машины попытался дозвониться в Стамбул на телефон Олега Жигорина.
– Олег!
– кричал он в трубку.
– Олег! Вы меня слышите?
– Алло, - послышался в трубке мужской голос.
– Вас не слышно. Я вас не слышу. Это кто? Сергей? Ты? Не слышу тебя. Попробуй перезвонить.