Свинг
Шрифт:
– Восемь! Ряба, ты будешь продолжать бой или как? – поинтересовался Слава.
«Тогда я сплоховал, сдался. Струсил как баба» – подумал Николай, и ощутил отголосок, стыда, поселившегося в молодом Рябове после перенесенного в тот день унижения. Это чувство, не дававшее спокойно спать по ночам, всегда было рядом с ним.
Жгучий,
Всякий раз, когда боксеру казалось, что больше он уже не может продолжать бой, стыд напоминал о себе и заставлял терпеть, терпеть, терпеть. Боль, усталость, страх. Сначала в зале, а потом и на соревнованиях.
«Но теперь все будет иначе! Не свезло тебе Боря. Не на того ты сегодня напал. Пизда тебе, нахуй, сука»!
– Девять!
«Сейчас увидишь, как дерутся чемпионы в супер тяжелом весе».
– Буду, – выкрикнул Коля и энергично, словно распрямившаяся пружина вскочил на ноги.
Краем глаза он заметил, что Ксюха залилась краской от смущения, явно болея за него.
Несколько секунд назад второгодник повалил обычного пацана Рябу, у которого не было за плечами четверти века тренировок, сотни боев по любителям и двадцати пяти в профессионалах с пятнадцатью досрочными финишами.
Но сейчас поднялся двукратный призер чемпионата Европы, претендент на пояс самой престижной боксерской организации в супер тяжелом весе Николай Рябов пусть и в теле десятилетнего мальчишки. И уступать в драке он совершенно не собирался.
Ободренный Коля поднял руки и сгорбился в привычной инфайтеру Николаю фронтальной стойке.
Боря насмешливо
Он ломанулся, очертя голову и неуклюже заваливаясь всем телом. Уверенный в собственной неуязвимости второгодник Цуркин молотил перед собой руками словно комбайн, рассчитывая на заметное превосходство в силе и массе.
Такие размашистые боковые удары, как у него в секции бокса называли колхозками, и для тренированного бойца они опасности не представляли.
Молодой Рябов, к изумлению, как противника, так и остальных собравшихся, вместо отступления поднырнул, сближаясь, под тяжелую Борину руку, и без замаха впечатал кулак тому в нос.
Боря взвизгнул от пронзительной боли и схватился за расквашенный шнобель. На глаза навернулись слезы. Не теряя инициативы, Коля развернул бедро, вкладывая в удар вес, вонзил правую в солнечное сплетение обидчика, сбивая тому дыхание. Боря согнулся, и тут же получил ломающий хрящ хук другой рукой в ухо. Хлесткий левый апперкот разбил губы и вскинул голову Цуркина. А идущий следом в беззащитно задранный подбородок, сокрушительный правый прямой, который тщательно будет ставить Егорыч и который отправит на настил не одного именитого боксера, посадил второгодника на задницу.
Боря заревел как девчонка, размазывая по лицу ярко алую смесь из юшки, слез и соплей.
– Раз, – азартно открыл новый счет Слава.
Коля торжествующе вскинул руку с выставленным указательным пальцем, разбитые костяшки откликнулись болью.
– Два, – Боря завозился, кое – как поднялся на четвереньки и, не разбирая перед собой дороги из-за стоявших в глазах слез, понесся прочь, громко всхлипывая.
– Объявляй победу техническим ноккаутом, – важно распорядился Николай, глядя на Славу.
– Техническим ноккаутом победил Ряба! – торжественно пискнул Терехин.
Конец ознакомительного фрагмента.