Свинья в апельсинах
Шрифт:
— Тот факт, что человек с пороком сердца мог выжить в схватке с диким зверем, говорит о том, что покойный был незаурядной личностью, — произнес Ганс после того, как полученная информация усвоилась.
— Предоставляю тебе делать выводы о личности покойного, — замахал руками на Ганса господин Фридрих. — Это твоя работа. Я тебе лишь говорю, что мне удалось обнаружить интересного.
Господин Фридрих отдал Гансу обе фотографии. И ту, где была запечатлена татуировка на предплечье покойного господина Вольфа. И вторую, со следами когтей льва.
— Теперь насчет того, принимал ли покойный гостей в
— По какой-то причине они не хотели, чтобы смерть господина Вольфа была быстро обнаружена, — сказал Ганс.
— Скорей всего так, — кивнул врач. — И еще одна любопытная деталь. Конечно, я могу и ошибаться, но, судя по тому, как развита левая рука покойного, господин Вольф был левшой.
— Господин Фридрих, огромное вам спасибо! — поблагодарил врача Ганс. — Вы меня очень выручили тем, что не заставили дожидаться вашего полного отчета.
— Одной благодарностью ты не отделаешься, — пробормотал врач. — Сделай одолжение, исчезни. Я не хочу тебя сегодня не только видеть, но и просто слышать. А мой полный отчет я пришлю тебе завтра утром.
Ганс словно на крыльях помчался к себе в кабинет. Впервые в этом деле сверкнул яркий луч надежды. Ганс вспомнил, что жена пропавшего друга господина Вольфа все время твердила о каких-то преследующих ее африканцах с косичками, а также жаловалась, что за несколько дней до исчезновения мужа приходили странные письма, а в день исчезновения господина Антона кто-то подкинул в его квартиру дохлого попугая. Теперь Ганс догадывался, в какой стороне нужно искать пропавшего мужа госпожи Юлии. И торопился поделиться своей догадкой с ней.
Каково же было его удивление, когда он не смог дозвониться до Юлии ни по ее домашнему, ни по сотовому номерам телефонов. Ганс наведался к ней домой, расспросил соседей и вышел из дома Юлии потрясенный. Юлия, а также ее русская подруга исчезли.
— Ладно бы сами исчезли! — возмущался один из соседей Юлии. — Но они забрали с собой мою собаку! И даже не оставили мне записки, где она может быть! А мой Грей — медалист! Его невеста ждет его уже второй день. И у нас с Греем в следующем месяце запланировано две выставки. А они таскают собаку бог знает где. Безобразие! Еще неизвестно, в каком состоянии они мне ее вернут!
— А зачем вы оставили свою собаку незнакомым людям? — поинтересовался Ганс. — Если у вас не было уверенности, что о ней должным образом позаботятся.
— Госпожа Юлия — моя соседка. А когда соседи просят о помощи, я не привык отказывать им, — ответил мужчина. — Им нужен был Грей, чтобы охранять машину госпожи Юлии. Представьте, она приобрела совершенно новую машину. И какие-то хулиганы в один только день дважды покушались на эту машину.
— И что? При чем тут ваш пес?
— Юлия просила моего Грея для охраны ее машины, — ответил мужчина. — Я как раз собирался в гости к другу, а у его жены три кошки, с которыми Грей не ладит. И я решил, что обстоятельства складываются вполне благоприятно. Моему Грею будет лучше пожить у соседки, чем в приюте. Но я представить себе не мог, что госпожа Юлия исчезнет на несколько
— Вы планировали свое возвращение на какое-то конкретное число? — спросил Ганс.
— Вообще-то я думал погостить у своего друга недельку. Но у него неожиданно заболела жена, и мне пришлось вернуться раньше времени. Я вернулся, а госпожи Юлии нет, ее русской подруги нет, и моей собаки тоже нет! Мне все это не нравится. Сначала госпожа Юлия сама не своя ходила из-за этого дохлого попугая, который…
— Что-что? — переспросил у мужчины Ганс. — Какой попугай? Еще один попугай?
— В тот день, когда пропал господин Антон, госпожа Юлия нашла у себя в квартире дохлого попугая, — повторил сосед Юлии. — Значит, она нашла попугая, а потом пропал господин Антон.
— А! — облегченно вздохнул Ганс. — Про этого попугая я уже слышал.
— А самое странное, что госпожа Юлия исчезла, не закрыв своей квартиры, — сказал сосед.
— Что? — воскликнул Ганс.
— Да, да, — кивнул сосед. — Когда я поднялся к ней, чтобы забрать Грея, то нашел дверь ее квартиры открытой. Самой госпожи Юлии дома не было, моей собаки тоже. А в квартире все было перевернуто вверх дном.
— Вы вызвали полицию?
— Нет, — покачал головой сосед. — То есть сначала я думал вызвать полицию. Но потом сообщил консьержке, у нее есть запасные ключи от всех дверей в доме. Она сказала, что видела, как госпожа Юлия и ее новая подруга покидали свою квартиру в страшной спешке и рано утром. Мой Грей был с ними. И консьержка сказала, что девушки вполне могли и сами забыть закрыть дверь.
— И что потом?
— Потом консьержка поднялась вместе со мной и закрыла дверь квартиры своим ключом. Но перед этим мы осмотрели квартиру. И точно вам скажу, не похоже, чтобы из квартиры украли что-то ценное. Вся техника была на месте. А крупных сумм наличных денег господин Антон у себя дома не держал. Это я знаю совершенно точно. Так что мы ограничились тем, что заперли дверь и теперь с нетерпением ждем возвращения госпожи Юлии или господина Антона, чтобы они более точно могли сказать, не пропало ли что-то из их квартиры.
Ту же самую историю ему почти слово в слово повторила консьержка, к которой Ганс спустился через несколько минут.
— Я могу осмотреть их квартиру? — спросил Ганс у пожилой женщины.
— Полагаю, что да, — кивнула та. — Пойдемте.
Они поднялись к квартире Юлии, и консьержка отперла дверь.
— Мне все ясно, — сказал Ганс, обойдя квартиру. — Жаль, что вы сразу же не уведомили полицию о случившемся.
— Да что случилось-то?! — воскликнула консьержка. — Девушки просто забыли в спешке закрыть дверь. Можете мне поверить, такое случается гораздо чаще, чем вы думаете.
Ганс слушал, и у него в голове складывалась вполне определенная картина. После разговора с владельцем пропавшей собаки и консьержкой из дома Юли Ганс вернулся к себе в участок в небольшом смятении чувств. Дело, от которого он вначале чуть было не отмахнулся, как от безделицы, обрастало угрожающими подробностями словно снежный ком. Мало того, что исчез господин Антон, теперь еще исчезла и его жена, а также ее подруга. А квартира, в которой они проживали, подверглась обыску. В этом Ганс был совершенно уверен.