Свирепый ландграф
Шрифт:
– Нет. Скорее общественный туалет закрыто-кланового типа. Только для узкорелигиозных деятелей.
– Они могут два раза в год, сроком на полдня, оживлять своего бога!
– Плавали – знаем. Мы с ним быстро нашли общий язык. Компанейский мужик, между прочим, любит анекдоты. Я даже угостил его бадьей своеобразного йогурта. Он на меня больше не сердится, ему не до того. Чихнуть боится…
– О-о-о! Последнее время вы свирепы до чрезвычайности. Всю Темную Сторону лихорадит от того, что на их территории разгуливает тринадцатый ландграф. Вас ведь многие помнят лично, по Ристайльской битве. Ну, в смысле те, кто уцелел… Вы так популярны! Знаете, сколько родов поклялись всеми силами Ада
– Не надо продолжать! Я тебе верю. Просто не ожидал, что у вас так распространена вендетта. Прямо-таки Корсика какая-то. Насчет того, что положено прощать врагов и возлюблять ближних, вам в детстве не говорили?
– Не-а. Ой, я отвлеклась! Так вот, он встретил меня на пути в столицу. Рассказал, как много обо мне слышал, давно мечтал познакомиться, сроду не видел никого красивее, а еще именно я снилась ему последние десять лет.
– Девочка моя, прими холодный душ и поговори со мной менее восторженным тоном. Я все понимаю, у меня тоже была первая любовь.
– Моя первая любовь – это вы!
– Вероника! – Я даже покраснел.
Мы болтали уже около часа, коротая время перелета. Юная ведьма удобно уселась позади меня, а для дракона увеличение веса на еще одну хрупкую особу сложностей не представляло. Сейчас мы направлялись в гости к счастливому избраннику. Молодой колдун, из хорошей семьи, брюнет, красавчик, музыкант. Ну а на кого, собственно, она могла бы еще клюнуть? Девчонки все такие легкомысленные…
– Слушай, ну если здесь все так агрессивно ко мне настроены, то может быть, и твой Зингельшухер имеет на меня зуб?
– Во-первых, его зовут Зингельгофер! А во-вторых, конечно, нет! Как вы могли подумать? Он же такой хорошенький… просто не создан для коварства. Правда, курносым его не назовешь, скорее наоборот. Но зато как он горделив в профиль – настоящий орел!
– А кто эти типы в масках, что висели у тебя на хвосте?
– Это моя охрана. Мой возлюбленный считает, что теперь мне не стоит летать по Темной Стороне без телохранителей. Говорит, что лично он украл бы меня прямо из-под венца!
– Да ну? И насколько успешно эти секъюрити хранят твое тело?
– Ох, милорд, успешно до неприличия! Они следуют за мной буквально везде. Мне порой так неудобно…
Форменные соглядатаи. Ну, ладно. Пока это не мое дело. Долго нам еще лететь?
– Нет. Вот, на склоне той лысой горы нас должны встречать цветами и музыкой.
– Тебя! Уж меня-то будут встречать воплями и дрекольем.
– Смотрите, смотрите – вот он! В красном плаще и черном костюме. Ну, правда же, он чудо как хорош?!
Кролик пошел на посадку. Что я мог ей сказать? Из молчаливо-насупленной толпы человекообразной нечисти осторожно высунулся один. Высок, слегка лысоват, волосы на затылке кудрявятся, как у барана, рогов нет. (Пока! Шучу, шучу. Вероника – хорошая девочка.) Глаза черные, косоватые, уши острые и оттопыренные, нос крючком, лоб узкий, ни усов, ни бороды, губы тонкие, из-под верхней выползают два аккуратненьких клыка.
– Кто это, любовь моя? Держу пари, ты привезла нам свежее мясо. Угадал? Угадал! Ах, ты моя умничка! Всем назад, я как жених имею право укусить его первым. Все повеселели, забыли про дракона и двинулись на меня. Вероника ехидно молчала, представляя себе финал трагедии. Кролик тоже пока не вмешивался. Я неторопливо вынул из поясного кольца Меч Без Имени. Серебристая сталь бесшумной молнией скользнула в воздухе. Нападающие на секунду замерли. Возможно, в их мозгах что-то сработало,
– Как твое имя, жертва?
– Скиминок!
Минута скорбного молчания. Затем, как строевые сосны, в полный рост, присутствующие стали падать в обморок. Кто обладал более крепкой психикой, с воем удирал по их телам, надеясь скрыться от свирепого меня. Двое однорогих с более слабой психикой попросту сошли с ума от страха. Они начали жевать скудную траву, громогласно объявляя, что являются лишь очень одинокими овечками. В рекордно короткое время мы остались одни. Вероника хохотала до упаду, размазывая по щекам счастливые слезы. Мой дракон презрительно фыркнул, не унижаясь до смеха над низшими созданиями. Мне, признаться, тоже было не слишком весело. Что я, Гитлер какой?! Чего они так перепугались? Ну, подумаешь, герой Битвы Пятнадцати Королей, подумаешь, Ризенкампфа победил, подумаешь, прилетел на ручном драконе и порубал чьих-то там телохранителей… Именно здесь сейчас, сию минуту, я ведь никого не тронул! Несправедливо.
– Ой, не могу! Вы меня уморите, милорд! Как он вам… жертва! А сам… а сам… Я сейчас помру!
– Успокойся, хохотушка. Почему ты никого не предупредила? Получается, что мое имя для них страшнее глотка святой воды. Может быть, зря мы сюда прилетели?
– Как зря?! – подскочила мгновенно посерьезневшая Вероника. – Я надеялась, что вы будете моим посаженым отцом. И мисс Горгулия настаивала…
– Она спокойно отнеслась к идее твоего раннего замужества?
– Она просто в восторге! – с чрезмерным для правды пылом выдала юная ведьма. Угу… По-видимому, за время моего отсутствия Горгулия Таймс здорово изменилась. Впрочем, гадать не пришлось. Откуда-то из-за поворота высыпало с десяток вооруженных монстров, отважно выставивших в мою сторону дрожащие копья.
– Вероника! Приведи в чувство своего зубастого избранника, а я пойду поздороваюсь с ребятами.
– Только не убивайте всех, милорд!
– И в мыслях не было…
Сквозь лязгающую доспехами рать активно проталкивалась красивая полная женщина лет сорока пяти. Каштаново-рыжие волосы, эффектно украшенные сединой, развевались по ветру. Не узнать верховную ведьму Тихого Пристанища было невозможно.
– Ну, здравствуй, свирепый ландграф!
– Здравствуйте, мисс Горгулия!
Мы обнялись, и я получил два материнских поцелуя в обе щеки. Общее напряжение спало. Стражники и воины начали приводить в чувство слабонервную нечисть. Ко мне вновь подошел черноглазый жених и, вытирая нос полой плаща, сдавленно извинился:
– Прошу прощения. Никак не ожидал… Вероника много о вас рассказывала. Виноват, что не узнал сразу. Готов искупить.
– Пройдемте в дом, – предложила верховная ведьма.
С Кролика сняли седло, размотали веревки, и мой чешуйчатый друг сполз по холму вниз, где уютно устроился у небольшой речушки, наслаждаясь полным желудком, тенью и прохладой.
– Не пелешифайте са меня, лантглаф. Я тут поспью немноко, если сто – сфистите! У меня такой сюткий сон…
Ага, знаю я его чуткий сон… Как нажрется – два дня его не беспокой, дрыхнет без задних ног. На нем гвозди можно выпрямлять, ничего не почувствует. А с чего это я, собственно, разволновался? Ведь здесь Вероника – она не даст меня в обиду. Здесь Горгулия Таймс – мы с ней старые друзья. Причин для волнения нет. И вообще я храбрый! И меня здесь все боятся, как тещу… И ненавидят… И их так много… А я один. У ведьм свои заботы, свадьба – дело хлопотное. Я вдруг почувствовал себя очень забытым, одиноким, брошенным лордом Скиминоком. Мне не хватает Лии и Бульдозера – моих правой и левой рук. Без них плохо…