Свита павших богов. Путь в Тир
Шрифт:
– Ничего странного не замечаешь?
– Чего странного?
– Ровная площадка. А тут – словно укрепление?
Действительно, с одной стороны высилась стенка, сложенная из плоских, положенных один на другой камней, высотой по грудь мальчику. Половина камней давно вылетела и валялись тут же.
– А ведь это – наблюдательный пункт, – проговорил Папсуккаль. Он пробежал кругом площадку, словно что-то вынюхивая. – Иди-ка сюда!
Азрик бросил взгляд на долину – пятерка уселась прямо в траве, видимо решив-таки дождаться остальных. Потом посмотрел по сторонам –
Он подошел к Папсуккалю. Тот кружил по маленькой полянке, она была ниже площадки на утесе.
– Здесь они должны были находиться долго, – шептал Папсуккаль. – Я вспоминаю эти места!
Он кружился по поляне, хлопая по земле и резко поднимая ладони. От земли за ними тянулись словно узкие струи пыли, они завивались вокруг рук, потом опадали.
– Давай… копай здесь!
В дальнем конце полянки высились странные холмики, Папсуккаль нетерпеливо топал по одному из них.
– Давай, давай, давай!
Азрик пожал плечами – ему показалось, что у них есть и более важные дела, нежели заниматься раскопками. Но послушался – сначала попытался копать руками, понял, что это мало к чему приведет и сломал толстую ветку с засохшего кедра неподалеку. Так дело пощло быстрее.
Сняв верхний слой переплетенного корнями дерна, Азрик потянул за то, что ему сначала показалось сгнившей толстой веткой. Но та вдруг сломалась, и в руках Азрика оказалась кость.
Мальчик вскочил.
– Что это?
– Копай, копай дальше, – нетерпеливо подгонял его Папс.
Азрик последовал его приказу. В итоге его добычей стали, помимо некоторого числа костей, две бронзовые печати, дырявый шлем, бронзовый топор с истлевшим топорищем и две тяжелые желтые пластины, богато украшенные резьбой. При виде них Папсуккаль издал радостный клич.
– Это что, золото? – спросил Азрик. Он никогда раньше не видел золота.
– Да, мой мальчик… наконец-то нам повезло!
Азрик пожал плечами. Слабо верилось, что два таких кругляша смогут им помочь, особенно в ближайшее время. Он затолкал находки в свой мешок и продолжил копать, однако больше добычи не было, только кости и еще пара один дырявый шлем. Весь перемазанный в земле, он поднялся на утес.
Преследователи все так же сидели на месте. Видимо, второй отряд задерживался.
– Что теперь будем делать?
Папсуккаль задумался.
– Нам нужно выйти вон на тот тракт и добраться до какого-нибудь поселения.
– А как?
На первый взгляд, задача выглядела неразрешимой. Внизу – преследователи. Азрик умеет быстро бегать, но они его быстро догонят. Сейчас они думают, что он идет по долине, но когда они зайдут за поворот и снова бросят свою штуку на землю – та покажет направление на Азрика. Сообразить, что он остался в горах, им будет нетрудно, а там чего проще – половина отряда останется его сторожить внизу, а вторая половина поднимется, чтобы схватить.
Папсуккаль,
Чернозубый не торопился. Они бросали арцет трижды за день – он показывал, что направление не меняется, то есть парень от них никуда не денется. Так что можно спокойно дождаться, когда к ним присоединятся остальные.
Отряд Веревки подошел к ним, когда тени уже удлинились. С Веревкой был Пульций, он потребовал отчета. Чернозубый дал его. Пульций начал было размахивать руками – мол, нужно немедленно идти и брать пацана. Но Чернозубый только рассмеялся.
– Я не собираюсь хватать его сразу же, – откровенно объяснил он секретарю. – Чем дольше мы ловим этого парня, тем дороже он становится. Усек?
Пульций не успокоился. Ломая руки, он причитал:
– Господин Чернозубый, лучше вам его поймать и привести к господину Аполлинору как можно скорее. Вы не понимаете…
– Что именно я не понимаю?
Пульций покраснел, потом побледнел.
– Тут ведь не простое дело… это не прихоть и не желание моего господина! Это… воля богов!
– Воля богов была, чтобы господин Аполлинор пришел в долину и что-то сделал, но господин Аполлинор этого не сделал. То есть он нарушил волю богов?
Пульций сглотнул.
– Я… я не знаю. Но вам, вас… я умоляю. Это может очень плохо закончиться. И для вас, и для меня.
Чернозубый похохатывал, глядя на трясущегося Пульция.
– Баста! Завтра, может быть, и возьмем его. Но сразу в Дамаск я не пойду. Пошлю гонца, попрошу, чтобы господин Аполлинор прислал еще денег… да не трясись ты, тебе тоже обломится!
Пульций чуть-чуть успокоился.
– Лучше его взять побыстрее… честное слово, это в ваших интересах!
– Ага, моих… а вот ты слушай-ка меня. Расскажи мне, с кем твой господин в столь… близких отношениях?
Пульций вздрогнул.
– Вы не знаете?! Господин Аполлинор – верховный жрец храма Аполлона! С кем бы еще…
– Тихо-тихо, – поднял руку Чернозубый. – Кто такой господин Аполлинор, я знаю. Но мне интересно – ты что же, считаешь, что он действительно разговаривает с самим Солнцеликим Аполлоном? И не трясись ты!
Секретарь его не послушался, он трясся и мотал головой, так что Чернозубый наклонился и дал ему сильную пощечину.
– Ну, пришел в себя, – спросил он Пульция. – Теперь отвечай.
Пульций затравленно огляделся. На него смотрели ухмыляющиеся рожи. Ни капли сочувствия.
– Да, это сам Великий бог Аполлон.
– И ты в это веришь? Чтобы этот мозгляк, думающий только о собственном брюхе и чреслах, заинтересовал Великого бога Аполлона?
– Я не знаю, – тщательно выговаривая слова, медленно сказал Пульций. – Я не присутствовал при их разговорах. Я вижу лишь их последствия. Сам Аполлинор верит, что это именно Аполлон.