Свобода и Магия
Шрифт:
— В любом случае, Вы лишаетесь их защиты от угрозы, которую несут подручные профессора Хайма. И Вам, как никогда раньше, требуется безопасное место. Таким местом я располагаю.
— Продолжайте, Серафима-ханым, — бархатный голос турка звучал заинтересованно, — Вы полностью правы, в такой ситуации наличие безопасного места нам очень нужно.
— Я бы могла предложить Вашим людям разместиться в Страсбурге, — улыбнулась девушка, — Но, к сожалению, для этого я должна вначале переговорить со своим братом Иосифом, чтобы это стало реальностью, — девушка
— Не стеснит ли это Ваших учащихся?
— Нисколько, — отрицательно покачала головой Серафима, — Наши студенты наоборот будут рады такому соседству, мы в них воспитываем тягу к помощи ближним, чувство долга и справедливости.
— Моим людям потребуются комфортные условия проживания, — если бы девушка могла бы видеть сквозь сумрак, она бы увидела насколько хищной стала улыбка турка.
— Всё будет исполнено в точности, как Вы попросите, месье Хаким.
— Но ничего не бывает в этой жизни просто так, — голос Хаким был по-прежнему бархатным и обволакивающим, но небольшие насмешливые нотки в нём прорезались, — Что Вы хотите получить за эту помощь, Серафима-ханым?
— Помощь и защиту в случае опасности, — та чуть поджала губы, — Понимаете, мы ведём борьбу с тиранией в нашей стране. Вы должны знать эту женщину, убившую Сибель Арслан в Берлине. Я говорю о Кристине Фавр де Поль, нынешней главе Французской Директории. Она схвачена мракоборцами Магической Германии, её судьба предрешена, её ждёт суд, и ей воздастся по заслугам, однако мы опасаемся нападения на нас её подручных. Этой своры дикарей, желающих отдать нас маглам во имя своей жажды власти и могущества.
В комнате повисла пауза.
Кальян снова забурлил, зашипели угли, Хаким выпустил облако дыма, однако молчал.
— В нашей стране у сил света довольно шаткое положение, — не выдержала Серафима, — Это воистину тёмное время, но рассвет рано или поздно наступит, и я делаю всё, что могу, чтобы приблизить его. Именно затем я пришла к Вам, месье Хаким.
— Скажите, Серафима-ханым, ради чего Вы занимаетесь всем этим? — голос турка звучал безо всяких насмешек, вполне искренне.
— Ради свободы. Ради возможности жить в мирной стране и заниматься тем, чем пожелаешь. Без страха за свою свободу и жизнь. Ради того, чтобы волшебники оставались теми, кем суждено им было родиться, хранителями и приумножателями знаний этого мира.
— Я, пожалуй, приму Ваше предложение, Серафима-ханым, но скажите, откуда Вы узнали про действия этих русских наёмников?
— Позвольте мне не раскрывать моих методов? — лучезарно улыбнулась та.
— Это Ваша свобода, — в темноте улыбнулся турок, но его гостья снова не увидела этой улыбки, — Через несколько дней в Германию прибудет мой человек со своим отрядом, я попрошу его отправиться в Шармбатон. От Вас же жду решения по поводу Страсбурга,
— О, я думаю, что Иосиф не откажет, — снова лучезарно улыбнулась Абрабанель и допила свой чай.
— Тогда сообщите решение моему человеку, Мустафе Озтюрку. Он же Вам и сообщит о том, что потребуется подготовить в Вашей долине к прибытию наших людей.
— Конечно. Я рада, что мы договорились.
(16 августа)
Поль Готье, молодой человек с копной чёрных волос, заместитель главы Департамента Магического Правопорядка Франции стоял у зажженного камина и задумчиво вертел в руках почтовый пергамент. От волнения он расстегнул ворот своей рубашки и потёр шею.
— И что ты предлагаешь? — подал голос, сидевший за столом Габриэль де Ноай, глава Департамента Магических Происшествий и Катастроф. Он был уже немолод, и его короткие чёрные волосы и аккуратную эспаньолку покрывала седина. Одет он был в старомодный цветной костюм, стилизованный под эпоху последнего Людовика, и рубашку, с кружевными манжетами и воротником.
— Подождать, — молодой француз поджал губы, — Официальное обвинение Кристине предъявлено не было.
— Подождать официального обвинения главе Директории? — сказал Габриэль с долей иронии, — У нас тогда будет два пути: либо передать власть Абрабанелям, либо начать войну с Германией.
— Зачем только она лично поехала? Чёртов Валерий! — всплеснул руками Поль, смял пергамент и швырнул его на стол.
Его старший товарищ, не меняясь в лице, проследил взглядом за скомканным листком, запрыгавшим по столешнице и упавшим куда-то в угол стены.
— Тебе станет легче, если я скажу, что это было полностью её решение? — его голос был спокоен, а глаза внимательно разглядывали раскрасневшегося юношу, — И даже то, что она была в курсе того, что Абрабанели вели дела с немцами, никак не повлияло на её решение.
— Последнее, что писал Лестрейндж, а это было вчера утром, — Поль отвернулся к камину и заговорил тише, — Он писал, что они отправляются с Мартой фон Мирбах в поместье её родителей, чтобы найти там записи брата Валерия.
— Ожидаемо, что там их ждала засада, — пожал плечами внешне спокойный де Ноай, поправил выбившиеся из под рукава кружева манжета, — Не думаю, что Кристина не понимала этого. Но как бы тебе не было сейчас такое слышать, она авантюристка. Она была авантюристкой, и она же ей остаётся.
— Да я знаю, — сокрушённо покачал головой Готье, глядя на огонь, — А в голову меж тем всё лезет идея написать немцам письмо с предложением о выкупе за Кристину.
— Погоди ты, — улыбнулся пожилой француз, — Пока обвинения не предъявлены. Да, она задержана, но здесь явно проглядывает что-то ещё. Письмо неофициальное, оттиск был не Министерства Магии Германии, а лично Виктора Шваница. Да, он глава мракоборцев, да, про него говорят, что он когда-то был верным слугой отечества, но кто знает, что он сейчас хочет.