Шрифт:
"Неужели вот так все закончится? – думал парень, облокотившись на дерево возле бара – Глупость какая-то…".
Капли растаявшего в полете снега садились на плечи клетчатого пальто. Он поправил черное горлышко свитера, закрыл глаза, расслабляя лицо. Из приоткрытого рта донесся невнятный шепот о том, как на улице холодно. Вдруг парень дернулся: сигарета
Вечер. Из черного сумрака вырывались деревья, освещенные фонарями на флажной ленте. Она окаймляла дорожку к бару. Быстрые порывы ветра рвали небольшие тканевые флажки, будто флюгеры. Свет фонарей расплывался, напоминая далекие звезды. Он вырывал частичку крыльца, окруженную старым парком, коробками пятиэтажных домов и дорогой.
Какое-то время парень стоял, совершенно не двигаясь. Затем встрепенулся и снова решился зажечь сигарету – на этот раз получилось. Горький вкус дыма осел на его губах.
Он опустил глаза вниз, разглядывая ботинки. Переступил с ноги на ногу и посмотрел на часы, через минуту еще раз. Пальцы ног начинало сводить от холода. Он докурил уже третью.
Второй силуэт тихо выскользнул из темноты. Девушка вышла на свет, подошла к курящему очень близко и встала, облокотившись на дерево рядом с ним. Свет фонарей заискрился в ее медно-огненных волосах.
Парень поднял глаза, но куда-то мимо нее. Хотя и отлично знал, кто пришел: он увидел кудрявые волосы. Его придушило шлейфом персиковых духов.
Девушка достала свою сигарету: тонкую и коричнево-бежевую от “Chapman”.
– Ты ведь не куришь, – сказал стоящий у бара. Она с улыбкой пожала плечами.
Остроугольная упаковка юркнула обратно в карман пальто. Девушка зажгла сигарету и затянулась.
– Тебе идет этот свитер, – сказала наконец девушка.
Он зажмурился и поджал губы.
– Конечно, идет. Ты подарила.
– Хороший все-таки вкус у меня, – она опустила лицо и слегка виновато подняла брови.
Рэдмонд ей не ответил. Он посмотрел на нее.
Она взяла его руку, опуская лицо еще ниже.
– Лина… что ты делаешь? – Рэдмонд отдернул ее, – Не надо, пожалуйста.
– Извини.
Они еще помолчали. Девушка тупо уставилась на трубу для слива воды. Оттуда лилась струя растаявшего на крыше снега.
– Будешь негрони? – Вдруг спросила она, намеренно дергаясь и возвращаясь к реальности.
– Нет.
– И хорошо. У меня все равно только сауэр!
Она хихикнула, залезла в высокую черную сумочку и достала оттуда флягу. Лина открыла сосуд и сделала несколько жадных глотков. Непроизвольно сморщилась и улыбка пропала с ее лица. Рэд никак не отреагировал.
Она уже явно намеревалась продолжить, когда тот резко ее оборвал:
– Чего ты хочешь добиться?
– Я… – Рэд застал Лину врасплох.
Его губы презрительно дернулись, и она виновато сказала:
– Тебе не понравилась шутка? Я просто хотела немного кислую обстановку разбавить…
– А мне лично кажется, что не этого. Просто ты всегда пытаешься показаться хорошей девочкой. Чтобы вокруг все любили тебя, прощали и принимали тупые выходки. И я до сих пор терпел все! Но ты даже не объяснила! Я понятия, черт возьми, не имею, что творится в твоей голове. То ты кричишь на каждом углу, как тебе повезло, то бросаешься очертя голову хрен знает куда, выбрасывая меня, как вещь! И считаешь, что все это можно сгладить дурацкой шуткой?
Рэдмонд несколько раз шумно выдохнул. Его сигарета уже догорела и снова обожгла палец. Он громко выругался, отбросив ее на землю. Затем засмотрелся на тлеющий уголек.
Конец ознакомительного фрагмента.