Свободное владение Фарнхэма
Шрифт:
Дьюк протянул отцу сигарету. Они закурили.
– Отец, ты невозмутим, как рыба. Ничто тебя не удивляет.
– Ты так считаешь? Вовсе нет. Просто я раньше так часто всему удивлялся, что постепенно приучил себя не демонстрировать этого.
– Это не у всех получается.
Некоторое время они курили молча. Дьюк сидел, Хью улегся на траву. Он был в полном изнеможении, и ему сейчас больше всего хотелось, чтобы никуда не нужно было возвращаться.
Неожиданно Дьюк произнес:
– Кроме
– Возможно, ты и прав, если, по-твоему, то, как я поступаю, – издевательство. Человек всегда старается делать только то, что ему хочется, то, что его «радует», – в пределах собственных возможностей. И если я меняю спущенное колесо, так только потому, что мне это доставляет большее удовольствие, чем бесконечное сидение на шоссе.
– Не нужно утрировать. Тебе просто приятно издеваться над мамой. Ты и меня любил в детстве шлепать за малейшую провинность… до тех пор, пока мать не топнула ногой и не заставила тебя прекратить это.
– Пора нам двигаться, – сказал отец и стал надевать ремень.
– Еще минутку. Я хочу кое-что тебе показать. Не беспокойся, мы не опоздаем. Мне нужны считаные секунды.
Хью выпрямился.
– Что такое?
– А вот что: твоя роль отважного капитана окончена. – Дьюк дал отцу сильную затрещину. – Это тебе за издевательство над мамой! – Он ударил еще раз – на этот раз с другой стороны и настолько сильно, что сбил отца с ног. – А это за то, что ты приказал ниггеру наставить на меня ствол!
Хью Фарнхэм лежал совершенно спокойный.
– Не ниггер, Дьюк. Негр.
– Он для меня негр только до тех пор, пока знает свое место. А то, что он прицелился в меня, делает его поганым ниггером. Можешь встать. Больше я тебя бить не собираюсь.
Хью Фарнхэм поднялся:
– Нам пора идти обратно.
– И это все, что ты можешь мне сказать? Давай-давай. Можешь тоже меня ударить. Отвечать тебе я не стану.
– Нет.
– Я не нарушал клятвы. Я ждал, пока мы покинем убежище.
– Согласен. Кто пойдет первым? Я? Мне кажется, так будет лучше.
– Уж не думаешь ли ты, что я боюсь выстрела в спину? Отец, пойми, я просто должен был сделать это.
– Неужели?
– Да, черт возьми! Чтобы не потерять уважения к самому себе.
– Хорошо. – Хью застегнул ремень, взял ружье и направился к последней сделанной им по пути отметке.
Шли они молча. Наконец Дьюк произнес:
– Отец!
– Да, Дьюк?
– Прости…
– Забудем об этом.
Они продолжали идти и, дойдя до ручья, нашли место, которое переходили вброд. Хью торопился, так как быстро темнело.
– Только один вопрос,
Немного подумав, Хью ответил:
– Барбара теперь не более чужая, чем, например, ты, Дьюк, а приготовление пищи – единственное, что умеет делать Грейс. Или, ты считаешь, она должна бездельничать, в то время как остальные вкалывают?
– Естественно, нет. Все мы должны быть чем-то заняты, само собой разумеется. Но зачем ты издеваешься над ней при посторонних? Ты понимаешь меня?
– Дьюк!..
– Да?
– Последний год я занимался каратэ по три раза в неделю.
– Ну и что?
– Просто больше не пытайся драться со мной. Безопаснее будет выстрелить мне в спину.
– Вот как!
– Да, а пока ты не решишь застрелить меня, тебе придется мириться с моим руководством. Или ты хочешь взять ответственность на себя?
– Ты что, предлагаешь мне это?
– Я не могу делать такого предложения. Возможно, группа предпочтет тебя. Твоя мать – она точно. Может быть – и сестра. А вот что касается мнения Барбары и Джо – тут ничего нельзя сказать наверняка.
– А как же ты, отец?
– Лучше я не буду отвечать тебе на этот вопрос: я ничего тебе не должен. Но я надеюсь, что до тех пор, пока ты не решишь сделать заявку на лидерство, ты будешь сознательно подчиняться мне так же, как делал это, дав клятву.
– Ну ты и сказанул! Сознательно подчиняться! Надо же!
– В нашем положении иначе быть не может. Я просто не в состоянии подавлять мятеж каждые несколько часов – а их с твоей стороны было уже два, – да и твоя мать страдает полным отсутствием дисциплины. В подобных условиях не может действовать ни один руководитель. Поэтому я могу принять от тебя только сознательное подчинение. Оно включает в себя и невмешательство с твоей стороны в то, что ты назвал «издевательством».
– Но послушай, ведь я же сказал тебе, что я…
– Тихо! Если ты сам не решишь, как вести себя в подобных условиях, то самый лучший выход для тебя – выстрелить мне в спину. И не думай взять меня голыми руками или дать возможность выстрелить первым. В следующий раз, Дьюк, если я замечу угрозу с твоей стороны, я убью тебя. Если смогу. Но один из нас наверняка будет мертв.
Некоторое время они шли, не разговаривая. Мистер Фарнхэм так и не обернулся. Наконец Дьюк спросил:
– Отец, скажи же, ради бога, почему ты не можешь руководить демократично? Я вовсе не собираюсь захватывать власть, я просто хочу, чтобы все было честно.