Свободное владение Фарнхэма
Шрифт:
Хью обнаружил, что все еще чувствует унижение, будучи без одежды, но справедливо заключил, что это оправданная мера в обращении с пленником, который может убивать голыми руками. Сопровождали его два молодых Избранных, которые, как решил Хью, были военными. И хлысты, которые были у них, явно не были бутафорией.
Они пошли очень длинным путем. Очевидно, здание было огромным. Комната, куда они, в конце концов пришли, была очень похожа на те личные покои, где Хью когда-то играл в бридж. Из широкого окна открывался вид на какую-то тропическую реку.
Хью заметил ее только мельком. В комнате
Малыши ползали по полу. Но Барбара по грудь была опутана невидимым полем, в ловушке, в которую войдя, попал сразу же и Хью. Она улыбнулась ему, но ничего не сказала. Он внимательно оглядел ее. Выглядела она целой и невредимой, только похудела немного, да под глазами у нее были темные круги.
Он хотел заговорить, но она глазами и движением предостерегла его. Тогда Хью взглянул на Лорда Протектора и обнаружил, что рядом с ним расположился Джо, а Грейс с Дьюком играют в какую-то карточную игру в углу комнаты, жуя жвачку, и намеренно не обращают внимания на Хью. Он снова взглянул на Их Милость.
Хью решил, что Понс перенес тяжелую болезнь. Несмотря на то, что Хью было достаточно тепло и нагишом, Понс был тепло одет, на плечах у него была шаль и выглядел он дряхлым стариком.
Но когда он заговорил, оказалось, что голос его ничуть не потерял звучности и силы:
– Можешь идти, капитан. Мы отпускаем тебя.
Экскорт удалился. Их Милость печально окинул Хью взглядом. В конце концов он сказал:
– Ну что, парень, наделал ты дел, а? – Он опустил глаза и поиграл с чем-то, у себя на коленях, поймал и снова посадил на середину шали. Хью увидел, что это белая мышка. Внезапно он почувствовал к ней симпатию. Похоже было, что ей не нравится сидеть на коленях у Понса, но и бежать ей было некуда, так как на полу ее подстерегали коты. Мэг наблюдала за ней с нескрываемым интересом.
Хью не ответил. Слова Понса показались ему чисто риторическими. Но, тем не менее, он был удивлен. Понс накрыл мышку ладонью и взглянул на Хью:
– Что же ты молчишь? Скажи что-нибудь!
– Вы говорите по-английски?
– Не нужно глупо таращить глаза. Я ведь ученый, Хью. Неужели ты думаешь, что я могу окружить себя людьми, говорящими на языке, которого я не знаю? Да, я говорю на нем и читаю на нем. Хотя письменность эта довольно примитивна. Я каждый день занимался с опытнейшими преподавателями – плюс разговорная практика с ходячим словарем. – Он кивнул в сторону Грейс. – Или ты думаешь, что мне не хочется самому прочитать все свои книги? А не зависеть от твоих, сделанных тяп-ляп, переводов? Я дважды прочел "Истории, рассказанные запросто" – они очаровательны! – и сейчас читаю "Одиссею".
Он снова перешел на Язык.
– Но мы здесь не для того, чтобы беседовать о литературе. – Поданный Их Милостью знак был почти незаметен. В комнату вбежали четверо слуг и поставили перед Их Милостью стол и разложили на нем какие-то вещи. Хью узнал их – самодельный нож, парик, две баночки с кремом, пустая бутылка Счастья, маленькая сфера, больше не светящаяся, пара сандалий, два балахона, один длинный, другой короткий, оба измятые и грязные, и на удивление высокая стопка бумаг, тоже измятых и исписанных.
Понс посадил
– Я не так глуп, Хью. Я имею дело со слугами всю жизнь. Я раскусил тебя раньше, чем ты сам раскусил себя. Такого человека как ты, нельзя помещать вместе с преданными слугами, это приведет к их разложению. У них тут же начинают появляться разные ненужные мысли. Я и так собирался дать тебе возможность бежать, как только ты перестанешь быть мне нужен. Так что ты мог бы немного подождать с побегом.
– Неужели вы думаете, что я поверю в это?
– Какая разница, поверишь ты или нет? Я просто не мог бы держать тебя у себя слишком долго – одно гнилое яблоко портит остальные, как любил говаривать мой дядя. Не мог я и продать тебя, потому что, какой-нибудь ни о чем не подозревающий человек заплатил бы немалые деньги за слугу, который разложит его остальных слуг, оказавшись за пределами моей досягаемости. Нет, мне пришлось бы дать возможность тебе бежать.
– Даже, если это и так, я никогда бы не убежал без Барбары и сыновей.
– Я же говорил тебе – я не дурак. Будь добр – запомни это. Я как раз и собирался использовать Барбару – и этих очаровательных малышей – как средство вынудить тебя бежать. Но только когда я сочту это необходимым. А ты все испортил. Теперь я должен примерно наказать тебя в назидание другим. Остальным слугам это пойдет на пользу. – Он нахмурился и взял в руки грубый нож. – Плохо сбалансирован. Хью, неужели ты всерьез рассчитывал пробиться с таким жалким оружием? Ведь у тебя не было даже обуви для твоей несчастной подруги. Если бы ты только немного подождал, тебе бы была предоставлена возможность украсть все, что необходимо.
– Понс, вы играете со мной так же, как с этой мышкой. Ведь на самом деле вы совсем не собирались давать мне возможности бежать. По крайней мере бежать по-настоящему. Я бы в конце концов оказался на вашем столе.
– Перестань! – На лице старика появилась гримаса неудовольствия. – Хью, я нездоров, кто-то пытался отравить меня – скорее всего племянник – и на сей раз ему это почти удалось. Поэтому, не нужно противоречить мне, у меня начинаются спазмы в животе. – Он окинул Хью взглядом. – Жесткий. Невкусный. Старый дикий жеребец – это дрянь. Слишком воняет. Кроме того, джентльмен никогда не станет есть члена своей семьи, независимо от его проступка. Так что давай оставим этот дурной тон. У тебя нет никаких оснований держаться таким образом. Ведь в принципе, я не сержусь на тебя, просто ты сорвал мои планы. – Он взглянул на близнецов и сказал:
– Хьюги, перестань дергать Мэг за хвост. – Голос его не был ни громок ни строг. Несмотря на это, ребенок тут же повиновался. – Вполне возможно, что эти двое были бы вкусны, если бы только они не принадлежали к моей семье. Но даже если бы это было и не так, я бы нашел им гораздо лучшее применение. Они так милы и так похожи друг на друга. Да, сначала я выбрал им лучшее предназначение. Пока не стало ясно, что они необходимы для того, чтобы вынудить тебя бежать.
Понс вздохнул.
– Но я вижу, что ты по-прежнему не веришь ни единому моему слову. Впрочем, слугам это не дано. Тебе никогда не приходилось выращивать яблоки?