Свободный среди звезд: пилот
Шрифт:
– Это всё другое, - возразила она.
– На работе я всегда знаю, что за меня заступятся. Закон, общественное мнение, руководство канала... А вот так, наедине с Сергеем, мне было страшно. Не могла даже сказать ему "уходи" в лицо.
– Да ладно!
– скептически воскликнул Павел.
– Ты только в моём присутствии говорила ему это дважды.
– Вот именно, что в твоём присутствии, - вздохнула девушка, погладив ладонью по его груди.
– Я знаю, что ты не позволишь ему наорать на меня или обругать. А так мне было страшно. Вот ты, в самом деле храбрец. Как ты тогда
Упоминание об этом инциденте заставило парня ещё раз мысленно вернуться к одному вопросу, который волновал его на протяжение вот уже двух недель. До сих пор юноша считал, что его особый дар возвращаться в собственное прошлое срабатывает только тогда, когда его жизни или здоровью угрожает непосредственная опасность. Из этого правила существовало единственное исключение: тот случай, когда он чуть не проиграл в казино. Но и там, в принципе, можно было сказать, что речь идёт о жизни и смерти. Точнее, о жизни или о прозябании с нищенской зарплатой.
И тут вдруг ещё одно исключение. Его дар проявился, когда у него на глазах погибла Жанна. При этом самому Павлу в ту секунду ничего не угрожало. Как это понимать? Потеря Жанны для него равнозначна собственной гибели или телесному повреждению? Но он не ощущал в себе ничего такого по отношению к журналистке. Несколько раз парень проводил мысленный эксперимент: представлял себя снова в тот момент и рисовал перед внутренним взором картину гибели его спутницы. И ничего. Никаких особенных эмоций.
Его подсознание что-то знает о его чувствах, чего не знает он сам? Или тут просто какой-то другой принцип на самом деле? Павел не понимал, и тот факт, что он чего-то в себе не понимает, его очень сильно беспокоил. Но с Жанной, разумеется, он сейчас данными сомнениями делиться не собирался. Для этого необходимо было бы сначала рассказать ей о своём даре, а парень ещё не настолько доверял журналистке.
– А сейчас, значит, ты набралась храбрости и удалила его из списка?
– спросил он.
– Да, - просто ответила девушка. Помолчав немного продолжила: - Правда, всё равно мне рано или поздно придётся остаться с ним наедине. Без замужества невозможно начать бракоразводный процесс, а когда он станет мужем, то вправе будет потребовать, чтобы я впустила его в свою квартиру. Ему же будет принадлежать её половина. Как подумаю об этом, у меня аж в животе начинает болеть от страха!
Этот вопрос они уже обсуждали, причём дважды. Первый раз - в то утро, когда Павел узнал о существовании брачного контракта, второй раз - прошлой ночью. Вчера он вторично предложил Жанне плюнуть на своё имущество с доходами и съехать куда-нибудь до момента официального расторжения брака. Она второй раз отказалась, заявив, что не может бросить свою работу, а для работы ей необходимо следить за своим внешним видом, что невозможно делать, не имея средств к существованию.
Возвращаться к этой теме ещё раз юноша не захотел, и вместо этого спросил несколько холодным тоном:
– Что ж ты тогда этот договор подписала с ним, с таким страшным?
– Дура была потому-что, - самокритично
– Как же, Серёжа такой добрый, такой ласковый, цветы всегда дарит, ничего лишнего себе не позволит. Даже целовал меня всегда только с моего разрешения. Вот и купилась на его уговоры. Кто ж знал, что он такой...
– Какой?
– переспросил парень.
– Собственник, - резко ответила журналистка.
– Как он наорал на меня тогда... Помнишь, после Мишиного новоселья я тебе звонила? Я тогда сказала, что хотела встретиться с тобой. Потом, когда мы разговаривать кончили, он ворвался ко мне в комнату, да как закричит! Почему это, говорит, ты с Пашей встретиться хотела? Зачем вообще ему звонила? Почему такая заплаканная? Кто, мол, он тебе? Почему, спрашивает, я не знаю?
– Так ты, получается, говорила мне правду, что он тебя ко мне ревнует?
– внезапно спросил юноша.
– Ну помнишь, когда мы на Геруне встретились? А почему тогда потом сказала, что соврала?
– Ты бы всё равно мне не поверил, - печально объяснила Жанна.
– А я не хотела, чтобы ты ушёл.
Парень подумал, что у его знакомой просто какой-то талант к вранью. Она способна обмануть, даже говоря чистую правду. Но озвучивать эту мысль вслух он не стал.
Вместо этого поцеловал девушку, желая прекратить этот не слишком приятный разговор. Она отозвалась на его поцелуй с крайним энтузиазмом, и Павел с удивлением обнаружил что восстановил свои силы несколько быстрее, чем рассчитывал.
И вот теперь, по возвращении из долгого разведрейда, Павел узнаёт, что Жанна решилась всё-таки на это замужество. Что ж, она сама выбрала свою участь. Какого-то особого сожаления по данному поводу у него не возникло, к тому же впереди его ждало ещё одно дело, интересующее юношу гораздо больше.
– Таким образом, я заключаю, что ты, господин Павел, успешно подтвердил владение предметом на необходимом уровне. Как считаете, коллеги?
Коллеги выразили полное согласие. Экзаменационная комиссия состояла из пяти человек. Для принятия экзамена у соискателя требовалось, чтобы сказало "да" как минимум трое из них. Но, в случае Павла, решение было единогласным. Спустя минуту парень уже подавал секретарю свой идентификационный чип, чтобы в нём сделали отметку о получении сертификата четвёртого ранга по дисциплине "Навигация".
Разумеется, вся эта возня с чипом являлась не более чем формальностью. Любой потенциальный работодатель мог, не заглядывая туда, посмотреть ту же самую информацию в инфосети, если только юноша сам не ограничит доступ к такого рода сведениям. Павел, конечно же, ничего ограничивать не собирался. Зачем?
Из экзамена отнюдь не получилось лёгкого и приятного приключения. Сначала первый этап, решение практических задач. Сто штук (!) за три часа. Не больше двух ошибок. Каждая ошибка - дополнительный вопрос по теоретической части. И подробный разбор правильного решения силами экзаменуемого. Расчёт параметров прыжка - слишком ответственное занятие, чтобы допускать в нём промахи.