Свободный выбор
Шрифт:
Он был ещё крепок, и хотя морщины изрезали лицо, но не лишили его выразительности, а глаза поблескивали такими хитрыми зеленовато-желтыми огоньками, что хотелось немедленно спрятать подальше пояс с монетами и ценные вещицы.
— Так, значит, куница. Да ещё и с боевой рысью… хм. Интересно. Придется спуститься и отпереть парадную дверь, — пробормотал мельник и не подумав тронуться с места.
— Мы и через черный вход войдем, — спрыгивая с тэрха, объявил Берест, и Веся немедленно последовала его примеру, начиная понимать, что ехали они сюда вовсе
— Идите через черный, — согласился старик, по-прежнему продолжая стоять неподвижно.
И они пошли за угол, по натоптанной тропке вдоль дома к невысокому крылечку, укрытому от дождя грибом навеса.
Входная дверь оказалась не заперта, и за нею открылся взгляду обычный коридорчик, совершенно пустой и слегка пыльноватый… или это проникла вездесущая мука? Дверь направо не могла вести никуда, кроме как на мельницу, и куница ожидала, что женихи пойдут туда, чтобы обнять деда, как сделала бы она сама.
Но они распахнули левую дверь и прошли в просторную комнату, которую Веся сразу признала за кухню. Бывала уже в таких домах, где кухня — это самое главное место. Под окном стояли обеденный стол и скамьи из простых досок, в дальнем углу огромная, причудливая печь с открытым зевом летнего очага и перед ним несколько разномастных кресел и скамеечек. Вдоль той стены, что была напротив входа, тянулись полки и крючья с посудой и котлами, а в той, что слева, виднелась ещё одна дверь и она должна была вести во внутренние помещения дома.
— Садись, Весеника, — вежливо предложил кунице Ранзел, но она прошла к полкам, изучая старинные котлы и сковородки, точно такие, какие висели на кухне её собственного дома.
Только в её родной кухне они всегда были начищены до блеска.
Кухонная дверь скрипнула, открываясь, и княжичи разом смолкли, словно это вошёл кто-то незнакомый, а не их прадед. Первым порывом куницы было обернуться, невежливо стоять к хозяину спиной, но внезапно она поняла, что сейчас он рассматривает её в упор, и едва она повернется, как окажется лицом к лицу с мельником и его пронзительными глазами.
И по всем правилам девушка должна растеряться, смутиться, начать краснеть и лепетать нечто беспомощно-глупое… как делала раньше, пока не научилась хорошо владеть своей целительской силой.
Теперь Весю трудно смутить… вернее, заставить показать свою растерянность. И хотя тратит она свою силу на такие мелочи очень редко, лишь в особых случаях, сейчас что-то подсказывало девушке, что настал именно такой момент.
Веся привычно призвала силу, заставив своё сердце биться ровно и спокойно, а лицо замереть в вежливой полуулыбке, и медленно, словно в задумчивости, обернулась к хозяину. Чтобы тут же похвалить себя за чутье и сообразительность.
Мельник действительно рассматривал её с дотошностью покупателя, выбиравшего на рынке жеребенка и, казалось, ещё немного и начнет мять шею.
А ещё старик показывал себя, и едва княжна вежливо улыбнулась и произнесла: «Добрый день!», шагнул вперед, и из-под длинной штанины выглянула деревянная култышка.
Веся продолжала спокойно смотреть на хозяина, мысленно упрекая себя за то, что когда-то не захотела учить историю рода ястребов… и отец не стал настаивать.
Наверное, ещё тогда подыскивал дочери кого-то вроде Тадора, сообразила она запоздало, вот и решил, что ей это никогда не пригодится.
— Ну, — так и не дождавшись от гостьи ни ахов, ни испуга, повернулся хозяин к Ансерту, — с чем пожаловали?
— Отдохнуть денек, — алхимик не стал рассказывать сказок про то, как они соскучились по дедушке, и Веся огорчённо вздохнула, вспомнив собственную бабушку. Так и не повидалась с нею перед отъездом, бабушка присматривала на лесной заимке за выделкой и сушкой мехов и приехать не успела.
— Отдохнуть? — изумлённо поднял бровь мельник и тут же насмешливо ухмыльнулся. — Ну, отдыхайте. Но денек не получится, Илстрем прислал приказ… поторопить, если вы заедете.
— Но мы же не заехали? — хмуро усмехнулся Берест, вешая куртку на крюк у двери. — Дрова есть наколотые?
— Полно. Селяне откупаются за помол, — продолжая искоса поглядывать на Весенику, отозвался дед и продолжил запугивать внуков, спокойно снимавших куртки и устраивающихся у очага. — А если кто проговорится? Ну, что вас тут не было?
— Селяне? — задумался Ранзел. — Так у них нет княжеских голубей. Как они сообщат? А если бы был соглядатай, ты его давно привязал бы к колесу и утопил.
— Кто, я?! — удивился мельник и пренебрежительно хмыкнул. — И зачем мне руки пачкать? Его бы селяне и сами в болоте потеряли. Так где вы взяли такую трусливую куницу?
— Дед! — мгновенно вскипел Лирсет. — Прекрати эти свои шуточки! Не нужно задевать Весенику!
— Ну, вот испечёт пирог с грибами, не буду задевать, — неожиданно согласился старик.
— Не буду печь, — присматривая за понемногу приближающимся мельником, спокойно отказалась Веся и, обогнув его, направилась к выходу.
— Весеника! — в два голоса воззвали Лирс и Ансерт. — Ты куда?
— Я? — точно так же изумлённо, как их дед, поинтересовалась княжна и обвела взглядом уставившихся на нее ястребов. — Посмотреть, Рыж пришёл или нет. Ранз, ты разделаешь дичь?
— Конечно, — облегчённо выдохнул силач и шагнул к ней. — Идем.
Сойдя с крыльца, куница направилась по тропке к ближайшим деревьям, доставая по пути рожок. Этот сигнал должен был заставить рысь отозваться, если он недалеко, или поторопиться. Рыж действительно отозвался резким рассерженным полурыком, и княжна побежала в ту сторону, понимая, что произошло нечто нехорошее.