Свои чужие
Шрифт:
Пока унылый вяло переругивается с каким-то мужиком, который вперед него запарковался, я стою, не шевелюсь и не отвожу от соперника взгляд. Все то, что я старательно отстранял при встрече с Полли, сейчас встает на дыбы.
Унылый меня не замечает, беззаботно паркуется на другом свободном месте, выходит из машины и, посвистывая, довольно улыбаясь, чешет к центральному входу в торговый центр.
Значит, приехал забрать мою женщину? Когда у него там день рожденья? Завтра? Небось потащит Полинку в какой-нибудь ресторан. И он, а не я, будет её кормить, поить, танцевать. И
Раздражение накатывает все сильнее.
И руки начинают отчаянно зудеть.
Интересно, насколько сильно будет хотеть меня убить Полли, если я устрою облом её женишку?
Колеса ему пробить, что ли? Дурацкое желание, идиотское. Но почему-то я за него цепляюсь. И я крою себя матом, но шагаю в сторону своей машины, чтобы взять шило из бардачка.
Самое трагичное, мне же даже не то чтобы стыдно. Меня даже то, что это вообще-то не очень законно, не останавливает. Можно ж подождать, придти с повинной, компенсировать затраты на замену, штраф там оплатить… Дурость, блин, какая, но до чего навязчивая… Полька меня точно придушит. Зато её унылый уже сможет спокойно на меня заявление накатать. На большее-то его все равно не хватит…
Вот только когда я подхожу к машине — мне вдруг становится не до идиотизма. Потому что заднее стекло машины разбито. И конверта со сценарием на заднем сидении нет.
Кажется, я допрыгался…
Глава 19. Полина
А вот Эльке желтый идет так, что можно слюной зависти истечь случайно. Ну, да, волосы ей позволяют — длинные, естественные, золотисто-русые. Это я блондинилась лет с шестнадцати, Элька же в жизни не прикасалась к краске.
И пока она поправляет свои уложенные волнами волосы у зеркала, я смотрю на неё и думаю.
— Кольцова, а ты не засланец в тылу врага, а?
Элька оборачивается, глядя на меня удивленно.
Я красноречиво гляжу на её платье. Желтое! Серьезно?
— Ты жениху не доверяешь, или мне? — Элька закатывает глаза. — Поль, брось, вот увидишь, Костику до лампочки будет. Видела реакцию Варламова вчера? Вот тебе самое лучшее доказательство. Ты в синем — бомба. Устоять нереально.
Хотелось бы, чтобы это была правда. Из-за пресловутой эпопеи с паспортом Костя ужасно морозился. Даже еще не въехал ко мне, хотя мы ведь договаривались.
Пару раз за эту неделю я даже ловила себя на мысли, что может и хорошо, что так вышло и въезд Кости ко мне отсрочился. И всякий раз, когда я себя на этой мысли ловила — тут же отвешивала себе мысленную оплеуху.
Он — мой мужчина. Жених. Будущий муж.
Я его задела.
И, по сути, мне бы чувствовать себя виноватой, а я как будто облегченно выдыхаю.
И на самом деле — это немножко нервно. И не с той стороны, “почему он не торопится”, а с той, что “боже, да неужели он, наконец, поселится в моей квартире”.
На моей территории! И тут будет не только его бритва, зубная щетка и пара запасных костюмов в шкафу, а он сам и три чемодана “приданого” впридачу? Мне
Вообще по уму и логике — это я бы должна к Косте переехать. Но у меня квартира и получше, и поудачней расположена. Так что да, ко мне. И блин, как же это стремно… Еще не паническая атака, но будто бы её подступы. Тьфу.
А ведь я за Костю замуж собираюсь. Твердо так собираюсь! Так, ладно, не до рефлексии мне, у меня губы не накрашены. А Костя уже паркуется у меня под окнами.
Под свой День Рожденья Костя даже взял отгул на полдня. И он, и часть его приятелей из рекламного отдела моего издательства. Можно было бы отложить гулянку до выходных, но…
— Один раз живём, — сказал Костя и взял отгул.
Именно поэтому сейчас — в час дня торжественно возвещает о явлении именинника мой домофон.
Костя поднимается радостный. На самом деле радостный. Даже обнимает меня сразу же, как заходит в квартиру. Целую неделю дулся и этого не делал.
— Хорошо выглядишь, Полин, — сообщает он уверенно, отпустив меня и поправляя на носу очки.
— Она выглядит божественно, не зажимай невесте комплименты, именинник, — ухмыляется Элька, а потом исчезает в кухне. Делает вид, что ей прям приспичило попить кофе. Дает мне возможность обнять и поцеловать Костика без свидетелей.
Теплый. Надежный. На него можно положиться. Что мне еще нужно?
— Извини, что давил на тебя, — вдруг шепчет Костя мне на ухо.
— М? — Я удивленно кошусь на него.
— Ну, с заявлением и бывшим твоим, — Костя морщится, и я целую его в краешек губ, чтобы не вздумал себе портить настроение мыслями о Варламове. — Я тут просто прикинул, даже если бы он не отбрехался — ну что там ему могли впаять? Штраф? И тебе все равно пришлось бы с ним работать.
— Ко-о-остя, — вырывается из моего горла стон, — ради всего святого, давай забьем на Варламова. У меня, в конце концов, есть кем заняться.
— Есть, да? — Костя поглаживает меня по спине, смотрит блестящими глазами. Эх. Придется сегодня настраиваться на празднике. Потому что повода отказывать вроде как и нет. Надеюсь, вино там у Кости хорошее.
Вот что это? Климакс? Аллергия на мысли о сексе?
Ладно, надо уже чмокнуть моего хорошего в подбородок, и надеть уже чулки. Как раз откладывала до выхода. И коробочку “с подарочком” нужно кинуть в сумку. Надо будет выкроить время и вручить её как-нибудь не очень заметненько. Как это сделать в ресторане, в котором будет гудеть тридцать человек — я понятия не имею. Но и сейчас не могу, оттягиваю до последнего.
— Поль, я у тебя ключи от машины оставлю? — буднично спрашивает Костя, заглядывая ко мне в спальню. Замечает, что я натягиваю чулок — не удерживается, скользит ко мне, тянется к губам с поцелуем, опускает руку на бедро.
— Соскучился ужасно, — хрипло шепчет он. А вот нефиг было дуться. Сам дурак, Константин Михайлович.
— Я тоже, — привычно вру я. Не могу же я сказать, что мне как обычно никак от его прикосновений. — Элька тут.
— Да, точно, — Костя вздыхает и встает с корточек, на которые успел опуститься. — Так я ключи оставлю?