Сволочи
Шрифт:
– С женой поругался.
– Неужели настолько серьёзно?
Дрейк в ответ сморщился и махнул полной рукой.
– А как же твой сын, Эдвард? Что она ему скажет?
– Не знаю, придумает что-нибудь. Мэдс, можно я переночую сегодня у тебя?
– Конечно! Конечно, можно, что за вопрос?
Она постелила Лимоннику в спальне для гостей, а сама легла на кровать в своей комнате. Около часа Мэдисон лежала, пялясь в голубоватый потолок. Голова была забита разными мыслями: сначала она думала о родителях, потом об Алисе, наконец, о Хендерсоне…
– Мистер Джонсон, но я не умею водить! – громко произнесла Паккет, когда режиссёр пытался посадить её в машину.
– И что ты предлагаешь? Хочешь опять беспокоить дублёршу?
Девушка безмолвно кивнула.
– Ну, ладно, – вздохнул Джонсон и отошёл. – Иди, отдыхай. Позовите кто-нибудь дублёршу!
Мэдисон, слегка улыбнувшись, села на скамейку, стоящую у большой машины. Сегодня снимали на свежем воздухе: съёмочная группа расположилась на широкой дороге. Въезд перекрыли, чтобы лишние машины не появлялись в кадре. Так что всё пространство вокруг на несколько часов принадлежало полностью съёмочной группе.
Мэдисон увидела, как к Джонсону подошла девушка, одетая в ту же одежду, что и Паккетт; её волосы были того же оттенка, что и волосы Мэдисон. Со спины незнакомка сильно была похожа на неё. Они о чём-то переговорили, и дублёрша села в машину.
– Значит так, – громко произнёс режиссёр, встав на середину дороги. – Едешь до знака, который указывает допустимую скорость, возвращаешься обратно, а мы в это время снимаем. Все всё поняли?
Члены группы одновременно положительно высказались, и Джонсон, сев в кресло закричал:
– Давай в машину, Миранда!
Дублёрша села в автомобиль и завела мотор. Из выхлопной трубы вырвался клуб дыма, а машину слегка тряхнуло. Авто уехало вдоль дороги. Как и распорядился режиссёр, дублёрша доехала до знака и, развернувшись, двинулась обратно. Джонсон махнул оператору, и тот начал снимать. Через несколько секунд режиссёр взял рупор и сказал: – Снято! Можешь останавливать машину!
Но автомобиль по-прежнему двигался вдоль дороги и только набирал скорость.
– Миранда, я сказал, ты можешь остановиться. Мы всё отсняли.
Но дублёрша будто не слышала. Она высунулась из окна авто и крикнула, что есть мочи:
– Я не могу! Тормоза не работают!
– Что значит не работают?! – испуганно спросил Джонсон и соскочил с места. – Миранда, тормози!
– Я не могу! – приглушенно повторила она, и автомобиль умчался прочь.
– Чёрт! – выругался режиссёр и схватился за голову, не зная, что делать. – Чёрт, чёрт, чёрт!
Все члены группы испуганно смотрели туда, куда несколько мгновений назад уехала машина. Сердце Мэдисон отчаянно колотилось. “Опять? Снова несчастный случай? Вновь страдает другой человек… Страдает вместо меня… Вместо меня!”
– Сделайте что-нибудь! – в истерике закричала Мэдисон, подбегая к режиссёру. – Она же разобьётся!
– Мэдисон, я что сделаю?! Кто знал, что
Паккет, всхлипнув, отошла от него и посмотрела вдаль. Сюда не неимоверно огромной скорости мчался автомобиль. За рулём сидела заплаканная Миранда и не мигая смотрела вперёд.
– Не попадите под колёса! – крикнул Джонсон, махая руками и отгоняя членов группы к обочине. – Осторожнее!
Машину вдруг резко отбросило влево. Послышался страшный визг, авто завертелось на месте и вылетело в кювет. Оно несколько раз перевернулось, стёкла полопались, и машина замерла на месте, направив колёса вверх.
– Миранда! – отчаянно закричал Джонсон и побежал к автомобилю, но какой-то парень выставил руку и прикрикнул:
– Назад! Сейчас рванёт!
– Я должен её спасти! – настаивал на своём режиссёр и снова побежал к месту аварии.
Но тот смелый парень оттолкнул Джонсона и побежал к машине сам. Режиссёр сел на асфальт и с ужасом стал наблюдать за происходящим.
Парень, оказавшись у авто, сел на корточки и открыл переднюю дверцу. Он вытащил Миранду, тело которой было всё в крови, и кое-как поднялся на ноги. Парень, еле-еле передвигая ноги, поплёлся назад, но не успел…
Машина взорвалась.
Мэдисон громко закричала и, прикрыв лицо руками, упала на колени. В ушах послышался страшный писк, а грудь буквально разрывалась от частых всхлипов, Паккет задыхалась от слёз. Когда она наконец решилась открыть глаза, авто уже догорало. Вернее будет сказать, догорали его остатки. Мэдисон ещё пару раз часто всхлипнула и снова закрыла лицо руками, не в состоянии смотреть на всё это.
– На, вот. Выпей, – устало произнёс Джонсон, протягивая Мэдисон пластмассовую кружку.
– Что это?
– Настойка. Она поможет тебе успокоиться.
Паккет взяла в руки кружку и сделала глоток. Режиссёр сел рядом с ней на скамейку и посмотрел на ясное небо, сплошь и полностью усыпанное звёздами.
– Я смысла не вижу снимать дальше, – горько усмехнулся он.
– Почему?
– Ну как почему? Ты сама посуди, сколько всего произошло? Такое ощущение, что на мне лежит проклятье. За что не возьмусь, всё идёт под откос!
Мэдисон пару мгновений молчала, собирая мысли в одну кучу. “Это на мне проклятие, мистер Джонсон”, – грустно думала она.
– Где я тогда буду работать? – тихо спросила она, не высказав своих мыслей вслух.
– Ты молодая ещё. Найдёшь себе работу.
Мэдисон пожала плечами. Вокруг было тихо. Все, все молчали, будто воцарилась скорбная минута молчания в память о погибших.
– Так жалко их, – почти беззвучно произнесла Мэдисон и вздохнула. – Я даже не знаю, как звали того парня… Верно, герои почти всегда остаются безымянными.
Собеседник не ответил. Он встал, громко хлопнув себя по коленям. Было видно, что он выжимает из себя все силы, чтобы не передавать своего волнения остальным, но голос мужчины предательски дрожал, когда тот разговаривал.