Свой выбор
Шрифт:
«Но ведь это не так. Хагрид так и норовил сбежать тогда! — подумал мальчик. — И вот теперь зовет, как ни в чем не бывало».
Это выглядело странно, даже подозрительно. Да еще Хагрид пытался без спроса Гарри использовать Ветер, что мальчику понравилось еще меньше. Пусть записка и так предназначалась Поттеру, но, никогда и ничего не имев прежде своего, мальчик не горел желанием с кем-либо делиться. И ладно бы у него попросили разрешения, как сделал Терри Бут по поводу книг, но вот так, брать чужое без спросу?
На миг Гарри решил не ходить к леснику. В конце концов, записка его ни к чему не обязывала. Но потом
Собираясь в школу, он надеялся получить ответы на вопросы, но обзавелся еще большим числом подозрений. Убедился Гарри лишь в одном — ему сознательно не растолковали о платформе. До появления на вокзале Поттер еще надеялся, что Хагрид оказался слишком забывчивым сопровождающим. Да и не мудрено! Вряд ли сам великан хоть раз пользовался переходом между 9 и 10 платформами. Но появление семейства Уизли развенчало всякую надежду мальчика на произошедшую с ним случайность.
Если бы Поттер знал о мире магии только то, что рассказал ему хранитель ключей, и то, что сам мальчик прочел в учебниках (при условии, что не догадался бы купить дополнительные книги), то без всякой задней мысли порадовался бы удачной встрече и с первых же минут проникся бы к рыжему семейству симпатией.
— И то вряд ли, — обдумав подобную вероятность и так, и эдак, покачал головой Гарри и сунул записку в рюкзак.
Мальчик очень любил читать книги и давно привык наблюдать за людьми, а потому с первых же секунд поведение Уизли его весьма и весьма насторожило. Но ко всему прочему он успел за август прочитать довольно много полезной литературы о мире магии и внимательно слушал рассказы дедушек и бабушек, а потому ни на миг не поверил в то представление, которое затеяло рыжее семейство специально для растерянного юного волшебника, каким, по их мнению, должен был предстать перед ними Гарри.
«По их мнению? — засомневался он. — Нет, по мнению того, кто это все спланировал!»
А это была явно спланированная сценка. Как еще объяснить то, что взрослая женщина, волшебница и мать семейства так безответственно отнеслась к Статуту о секретности? Не могла же она просто забыть о том, что магглам совсем не обязательно знать, что их кто-то называет магглами.
Но если данный момент еще можно было назвать случайностью, то само присутствие толпы магов на маггловском вокзале выходило за рамки хоть какой-то разумности. Хотя ребенок, выросший среди обычных людей, не должен был бы ничего заподозрить.
Из книг и от дедушки Флимонта Гарри знал, что маги весьма неохотно соприкасаются с миром магглов. Да и придумано у магов кучу всяких способов перемещений, которые полностью исключают возможность столкновения с обычными людьми: каминная сеть, аппарация, портключи, волшебный транспорт.
И это только для магглорожденных и полукровок, часто бывающих или постоянно проживающих в маггловском мире, нужны все эти переходы, вроде паба «Дырявый котел» или разделителя на маггловском вокзале между платформами 9 и 10. Особенно для детей, которые еще не умеют аппарировать, у которых нет родственников-магов и нет специально подключенного к общей каминной сети камина дома.
Ни один уважающий себя маг не станет пользоваться переходами. И Уизли это было совершенно не нужно, тем более что они все равно живут не в Лондоне. Они могли переместиться на платформу 9 и 3/4 при помощи камина. В небольшой постройке прямо
В любом случае у Уизли было много разных способов, как добраться к поезду. Вряд ли тот же Драко Малфой добирался через разделитель, а уж бабушка Невилла наверняка привела внука по каминной сети, не показываясь перед магглами в своей вычурной шляпе.
«Это означает только одно — меня сознательно толкали на знакомство с Уизли и Роном конкретно, — сделал вывод мальчик, разрезая на части свой омлет. — Но зачем?»
И вот с этого начинались многочисленные вопросы, ответов на которые у Поттера пока не было.
Зачем-то Гарри старательно пихали на Гриффиндор, всячески расхваливая этот факультет, хотя учебная программа в Хогвартсе ничем не отличалась у львят, воронят, барсучат и змеек. Но мальчика кто-то очень хотел видеть именно среди ало-золотых ребят. Директор?
«Но почему? — задумался Гарри. — Ради чего?»
Пока у Поттера были лишь догадки, основанные на рассказах родственников и старост о деканах. Среди родни самыми разговорчивыми и осведомленными оказались бабушки Юфимия и Дорея. Вторая, хоть и приходилась Гарри лишь двоюродной бабушкой, к тому же не кровной, за интересы юного Поттера радела больше, чем за ныне живых и здравствующих представителей семейства Блэк, к которому относилась по рождению. И если бабушка Юфимия очень хорошо знала нынешнего декана Хаффлпаффа, то бабушка Дорея была не прочь поделиться мыслями о Филиусе Флитвике и Минерве МакГонагалл. Не застали эти дамы только декана Слизерина, хотя бабушка Юфимия и припомнила, что именно с ним в студенческие годы постоянно конфликтовал отец Гарри.
Спрауты еще несколько веков назад прославились как своими открытиями в области гербологии, так и достижениями в сельском хозяйстве, и вот уже больше ста лет покрывали четверть потребностей магов Британии в продуктах питания. Но среди чистокровных эта семья имела весьма неоднозначную репутацию и из-за своего довольно лояльного отношения к бракам с магглорожденными, и из-за того, что только Спрауты придерживались правила вводить в семью не только жен, но и мужей.
Помона Спраут происходила из младшей ветви этой довольно таки старинной семьи и с ранних лет считалась любимицей дядюшки — главы рода. Нынешним студентам Хогвартса было и невдомек, какой веселушкой и авантюристкой была декан Хаффлпаффа в детстве и юности. Но бабушка Юфимия помнила все.
Самая громкая история случилась с Помоной Спраут летом после шестого курса, когда на выставке гербологов она познакомилась с невероятно талантливым, очень увлеченным, но весьма пожилым магом-садоводом из Австралии. Восторженная юная студентка не впечатлила довольно знаменитого в узких кругах селекционера и исследователя, а вот он ее — очень даже. Весь седьмой курс Помона писала письма знаменитому волшебнику, игнорируя и косые взгляды подруг, и недовольство родни. А по завершению образования просто умчалась в Австралию, даже не получив на это разрешение родителей и главы рода.