Своя игра
Шрифт:
Я так до сих пор ни разу и не видел ее на сцене. К танцевальной школе она меня и на пушечный выстрел не подпускала, к репетициям тоже, так что для меня это было как… да я просто в первый раз увидел свою девушку на сцене во всем ее великолепии. Но именно сейчас понял, что в танце она живет по-настоящему. Гибкая, грациозная, сливающаяся с музыкой… я даже в какой-то момент решил, что вижу ее такой просто потому, что смотрю влюбленными глазами, но огляделся и убедился в том, что взгляды всего кабаре прикованы к ней. И когда номер закончился, она сорвала настоящие, долгие аплодисменты. Даже Джозефин Бейкер аплодировала
— За мисс Валери, — провозгласил тост Сол. — Она этого заслуживает.
Зазвенели бокалы.
У Сюзет был еще один номер в программе, но до него далеко, так что мы занялись ужином, который на нашем столе быстро и аккуратно сервировали сразу три официанта. Появилось вино, белое и красное, метрдотель в очередной раз пришел убедиться в том, что у нас все хорошо. У Сола хорошо, разумеется. Мы уже так, вроде как с ним.
Перед десертом Сол заговорил о том, о чем и собирался, планируя этот вечер. Я не настолько глуп, чтобы не понимать простую вещь — первое выступление пусть даже хорошей танцовщицы из десятков, а то и сотен его подопечных недостаточно веская причина для того, чтобы собрать всех на банкет. Солу что-то от нас нужно. Поэтому он быстро перетасовал компанию за столом так, что дамы оказались на одном конце дивана, а присутствующие мужчины на другом.
— Джентльмены, у меня есть проблема, — сказал он, обращаясь больше к Сингеру. — Деликатного свойства.
— Сол, если ты с контрактом на кого-то, то это не к нам, — усмехнулся тот.
— Ты сколько меня знаешь? — Сол уставился на него укоризненно. — Это не мой стиль. Я не знаю, что именно нужно сделать, но проблема растет и мешает мне работать.
— Что за проблема? — Сингер взял со стола бока красного вина и пригубил.
— Есть такой человек как Эйб Монро. Он агент, как и я. Только дерьмовый агент, без особых связей, и его не принимают всерьез. У него офис на Восьмой авеню, в самом конце.
— И какую проблему дерьмовый агент может создать хорошему агенту?
— Этот кусок дерьма продает героин богеме. А в богеме много моих клиентов. И у некоторых начались проблемы. А когда у них возникают проблемы, они почти сразу становятся моими проблемами. Я теряю комиссионные, на меня начинают косо смотреть. Это недопустимо. — Сол откинулся на спинку дивана и поочередно посмотрел на всех нас.
— Сол, это проблема полиции, — осторожно сказал Сингер. — За героин пакуют в банку надолго.
— Тут все сложней. Монро осторожен — это раз. Его покупатели не хотят его сдавать — это два. Потому что ходить по темным дворам и искать товар на улице им не хочется. А Монро передает его в руки, этот прохвост вхож всюду, он давно примелькался. И если напустить на него полицию, то они просто облажаются, дерьма у него на руках не окажется.
— И что ты конкретно хочешь от нас?
— Я хочу, чтобы вы его остановили. Все равно, каким образом, но крови мне не хотелось бы. Придумайте, а я оплачу ваше беспокойство. Подставьте его, сдайте хоть той же полиции, но так, чтобы они его взяли с поличным, что угодно. Пол, он и возле Сюзет рано или поздно появится. — Сол повернулся ко мне: — Знаете Джин Фэй? Она снималась в «Каирском романе».
— Я помню, горячая штучка, — сразу откликнулся Рауль. — И пела здорово.
— Ей
— Нам надо подумать, — сразу ответил Сингер. — Но я отвечу завтра. Подъезжай ко мне в бар к двенадцати, там и поговорим окончательно. Пол, я бы тебя тоже хотел завтра видеть.
Вообще-то я от этих дел ушел. Я торгую машинами и ни разу не нарушал закон уже год. Но Сол в немалой степени адресовал свою речь мне, а я ему должен. Должен вот этот самый вечер, когда я вижу счастливую Сюзет на сцене. Мои там вложены деньги или не мои, но без Сола Лейфермана у нас бы ничего не получилось. И он сделал все как обещал до самой последней мелочи.
— Я подъеду, — кивнул я в ответ на выжидающий взгляд Сингера.
— И нам вообще есть о чем поговорить, как раз время, — добавил он.
— Тогда о делах сегодня достаточно, — Сол хлопнул в ладоши. — Наслаждайтесь вечером, а у Сюзет еще номер. Эта девочка станет звездой, поверьте мне на слово. Есть вещи, в которых я всегда прав.
Во втором выходе Сюзет была уже не одна, танцевали свинг сразу три девушки с тросточками, одетые в белые почти мужские костюмы и шляпы. Но и этот номер публика приняла хорошо, так что Сол объявил первый ее день успехом.
— Думаю, что через месяц у нее будет уже три выхода, а через два — четыре. Контракт предусматривает не меньше четырех, — пояснил он.
За стол платить нам так и не пришлось, хотя Сол сделал вид, что собирается. Но подошедший менеджер сообщил, что все отнесено на счет заведения. Не думаю, что Солу вообще приходится платить хоть в каком-нибудь кабаре в этом городе, судя по тому обхождению, с каким его тут принимали.
После того, как шоу закончилось и просто заиграл вышедший уже на сцену оркестр, мы начали расходиться. Сингер лишь напомнил, что ждет нас завтра у себя, после чего направился с дамой на выход. Все разъехались на такси, которые непрерывной очередью подкатывали к сверкающему огнями подъезду, и лишь я направился к стоянке, где присел на крыло своего «доджа», наслаждаясь прохладным ночным воздухом, сменившим горячий дневной. Здесь вообще нужно ночь сделать рабочим временем, а спать днем, как мне кажется.
Публика почти вся успела разойтись до того момента, как на улице показалось купе «плимут» белого цвета, медленно едущее вдоль полупустой стоянки. Я шагнул вперед, помахал рукой. Машина остановилась рядом, за рулем сидела улыбающаяся Сюзет, одетая теперь совершенно обычно и даже смывшая сценический грим. Волосы убраны под легкую шляпку.
— Что скажешь? — спросила она гордо.
— Если бы я сказал, что ты меня покорила — я бы соврал, — наклонился я к окну. — Покорила ты меня уже давно. Так что на этот раз просто добила окончательно. Поехали? — мы быстро поцеловались, наплевав на все условности.