Священное Писание Ветхого Завета. Часть 1.
Шрифт:
Судья — это не тот, кто принимал какие-то решения, не тот, кто управлял народом, потому что в основном эти функции все-таки принадлежали старейшинам, а главное и первое значение судьи — это восстановление богопочитания и избавление израильтян от угнетателей.
Чтобы соблюсти формальный порядок, я перечислю судей Израильских: Гофониила и освобождение страны от угнетения Месопотамией, затем Аод, избавивший израильтян от моавитян, затем Девора и Варак, избавившие от хананеев, Гедеон, сражавшийся против мадианитян, дальше его сын Авимелех, который беззаконно пытался воцариться; затем кратко говорится о судействе Фола и Иаира, затем Иеффай, который сражался против аммонитян; затем говорится о судействе Есевона, Елона и Авдона; последний судья — это Самсон, который боролся с филистимлянами. О некоторых мы поговорим более подробно.
Из судей для нас большой ин терес представляет, во-первых, Гедеон, который чудесным образом был призван к своему служению. Тут сказано, что «Гедеон выколачивал пшеницу в точиле для
Но перед тем, как принять на себя служение судьи, он просит знамения у Бога, и ему дается знамение дважды, знамение руна, т. е. шерсти, когда первый раз вся шерсть была мокрой, а вокруг была сухая земля, и из шерсти он выжал целую чашу воды. Во второй раз роса легла всюду на землю кроме этой шерсти, но шерсть осталась сухой. Из этого он действительно убедился в том, что Господь его призывает, что это не есть самообольщение.
В знамении руна Церковь всегда видела изображение Матери Божией, чудесно принявшей во чреве Своем Сына, всех Бога. «Подобно росе рождение Твое» (Пс. 109:3). Более редкое толкование — это прообраз церкви, сначала орошенное руно и сухая земля вокруг изображала то, что ветхозаветная церковь сосредотачивалась исключительно в народе Израильском, вокруг которого было бесплодие языческое, а второе знамение, когда шерсть иссохла, а вокруг лежала роса, изображало уже распространение христианской новозаветной церкви среди всех народов, причем, сам народ Израильский по промыслу Божию оказался отпавшим от этой благодати.
После этого Гедеон одерживает победу, причем собирает он довольно много народу, но Господь велит ему взять с собой только 300 человек для того, чтобы никто не подумал, что победа эта одержана силами человеческими, и во главе этих 300 воинов Гедеон одерживает победу над мадианитянами.
Затем идет еще некоторое повествование о его победах, и Гедеону предлагают стать царем: «Сказали израильтяне Гедеону: «Владей нами ты, и сын твой и сын сына твоего, ибо ты спас нас из руки мадианитян». Гедеон сказал им: «Ни я не буду владеть вами, ни мой сын не будет владеть вами, Господь да владеет вами»». Мы действительно видим, что в это время народ не управляется постоянными вождями, но это эпоха теократии, когда Сам Бог объявляется царем над этим народом, и Сам Бог посредством закона Своего этим народом управляет. Трижды встречается в книге Судей такая фраза: «В те дни не было царя у Израиля, и каждый делал то, что ему казалось справедливым». Вообще говоря, максима довольно неплохая. Но неплоха она только в том случае, когда каждому справедливым представляется что-то, что таковым является на самом деле, как только какая-то нравственная деградация происходит, то жизнь в обществе, которое управляется таким образом, становится, по-видимому, невозможной, потому что каждый считает справедливым скорее всего то, что ему самому удобно. В последних двух главах этой книги мы увидим наглядные примеры того, кому что казалось справедливым, картина довольно обескураживающая получается. Однако здесь Гедеон решительно отказывается от того, чтобы стать царем, однако один из его многочисленных сыновей Авимелех решает все-таки воцариться, и он предательским путем умертвил всех своих братьев, кроме одного, которому удалось скрыться, и воцарился в Сихеме. И тогда этот брат, который смог скрыться, сказал такую притчу: «… Послушайте меня жители Сихема, и послушает вас Бог. Пошли некогда дерева помазать над собою царя и сказали маслине: "царствуй над нами. Маслина сказала: оставлю я масло свое, которым чествуют богов и людей, и пойду ли скитаться по деревьям?" И сказали деревья смоковнице: "Иди и ты царствуй над нами". Смоковница сказала: "Оставлю я сладость мою и хороший плод мой и пойду ли скитаться по деревьям?" И сказали деревья виноградной лозе: "Иди, и ты царствуй над нами". И виноградная лоза сказала им: "Оставлю ли я сок мой, который веселит богов и человеков, и пойду ли скитаться по деревьям?" И, наконец, сказали все деревья терновнику: "Иди, и ты царствуй над нами". Терновник сказал деревьям: "Если поистине поставляете меня царем над собой, то идите и покойтесь под тенью моей, а если же нет, то выйдет огонь из терновника и пожжет кедры Ливанские"» (Суд. 9:7–15). В этой притче Иофам изображает свое отношение к царской власти. Что он хочет сказать, что царская власть есть вещь бесполезная, только что-то такое негодное, вроде терновника, от которого ни плода, ни дерева, ни масла ничего получить невозможно, он только и годится на то, чтобы царствовать, потому что больше никому это не нужно и никакой пользы от этого не произойдет. Т. е. здесь отношение к необходимости для израильтян царской власти довольно скептическое.
В конце концов Авимелех поссорился с Сихемлянами, у которых он воцарился, и погиб.
Иеффай был сыном блудницы. Когда его изгнали из дома, сказав, что он не наследник, он «убежал, и собрались
Повторяю слова апостола Павла из послания к Евреям: «Не достанет мне времени, чтобы повествовать о Гедеоне, Вараке, Самсоне, Иеффае и пророках, которые верою побеждали царства, творили правду, получали обетования, заграждали уста львов, угашали силу огня и избегали острия меча…» (Евр. 11:32–34).
Кратко обращу ваше внимание на те обстоятельства, которые обычно остаются за рамками во многих учебниках. Еще до рождения о Самсоне открыто Ангелом, что «от самого чрева младенец сей будет назорей Божий, и он начнет спасать Израиля от руки Филистимлян» (Суд. 13:5).
«И родила жена сына, и нарекла имя ему: Самсон. И рос младенец, и благословлял его Господь. И начал Дух Господень действовать в нем в стане Дановом, между Цорою и Естаолом» (13:24–25). Самсон просит взять за него в жены филистимлянку. И дело здесь не в преступной прихоти: «отец его и мать его не знали, что это от Господа, и что он ищет случая [отмстить] Филистимлянам. А в то время Филистимляне господствовали над Израилем» (14:4). Этим браком он воспользуется для того, чтобы войну против филистимлян начать как свое личное дело, а не от имени Израиля, который был на это неспособен в тот момент.
Свои подвиги Самсон совершал, движимый Духом Божиим (ср. Суд. 14:6, 19); 15:14–15). Но вот когда сердце его действительно склоняется к женщинам, тогда он терпит неудачи. Так, с помощью невесты Самсона филистимляне разгадали его загадку, а с помощью Далиды и вовсе смогли его пленить и ослепить. Причем дело не только в острижении волос, но в том, что «Господь отступил от него» (16:20). Отрастание волос, очевидно, сопровождалось и покаянием: «И воззвал Самсон к Господу и сказал: Господи Боже! вспомни меня и укрепи меня только теперь, о Боже! чтобы мне в один раз отмстить Филистимлянам за два глаза мои <…> И было умерших, которых умертвил [Самсон] при смерти своей, более, нежели сколько умертвил он в жизни своей» (Суд. 16:28, 30) — «Самсон во образе Христа гораздо более умертвил иноплеменников при смерти, нежели при жизни» (блаж. Иероним) [77] .
77
Цит. по: 28, с. 158.
Загадка Самсона «из ядущего вышло ядомое, и из сильного вышло сладкое» (14:14) также имеет таинственный мессианский смысл. Лев, дающий своей смертью сладкую пищу живущим, также изображает Христа.
Последние четыре главы книги Судей изображают нравственное состояние израильтян во времена судей. В 17 и 18 главах изображается некий Миха, который сначала украл серебро у матери своей, и мать прокляла вора. Тогда он ей вернул в страхе это серебро, и, думая, как бы избежать этого проклятия, они решили из этого серебра устроить какую-нибудь святыню, сделав из него идола литого и богослужебные принадлежности. После чего Миха сначала поставил одного из своих сыновей служить при этом идоле, а затем нанял какого-то праздного левита, который сделался священником при этом его идоле. Завершается эта картина тем, что колено Даново продвигаясь на север для приобретения новых территорий, забирает у Михи этого идола и священника его, а самого Миху грозят убить, если он будет им сопротивляться.
Картина довольно неприглядная с точки зрения Закона. Она показывает достаточно глубокое одичание израильтян. На основании этих зарисовок некоторые современные исследователи говорят, что и не было при Моисее никакого закона дано, потому что если б был дан закон, то не могли бы так израильтяне жить во времена судей, наверняка закон уже сочинили позже. Если исходить из этого принципа, то за 2000 лет христианства можно постараться найти такие периоды в истории христианских народов, что кажется будто не имели они Евангелия. Вероятнее всего это был именно период религиозного одичания, когда даже такие очевидно преступные с точки зрения Закона дела, как устроение этого идола и наемный при нем домашний священник, воспринимались вполне естественным образом.