Священный меч Будды

Сальгари Эмилио

Носильщики и лодочники, подстрекаемые ругательствами и криками таотце, у которого ручьем текла кровь из носа, яростно подступали к ним, потрясая кулаками.

Поляк и американец, вооруженные ножками стола, напали на толпу, выбивая глаза, разбивая головы, ломая ребра.

Им было достаточно пяти минут, чтобы разогнать всех этих китайцев.

— Бежим! — сказал поляк.

— Вот еще! — ревел американец. — Мы захватим город.

— А капитан?

— К черту капитана!

— Но придут солдаты и будут

в нас стрелять. Бежим, сэр Джеймс! В конце улицы показался патруль солдат. Американец при виде

ружей пустился бежать в сопровождении своего достойного спутника.

Пять минут спустя, запыхавшиеся, все еще с ножками стола в руках, они вбежали в гостиницу.

VI. Храм бога Фо

Капитан и маленький китаец, часа четыре назад вернувшиеся из своей разведки, собрались уже покинуть гостиницу и идти на розыски пропавших товарищей, как беглецы наконец явились. Нечего и говорить, как удивились капитан и китаец, видя прибывших друзей такими истерзанными, бледными и изнуренными, в разорванной одежде, без шляп и без кос, с ножками от столов в руках.

— Великий Боже! — спросил изумленный капитан. — Откуда вы?

— С улицы, — спокойно отвечал американец.

— В таком виде?

— В таком виде.

— Вы что же, несчастные, опять дрались?!

— Мы? Напротив! Это китайцы нас преследовали и били.

— Где же вы были?

— Сначала в кабаке. Мы хотели напоить одного китайца, но этот человек оказался настоящей губкой, и мы опьянели раньше его.

— Так что вы ничего не узнали?

— Разумеется. Я же вам говорю, что мы были пьяны, сильно пьяны, и в таком состоянии, конечно, ничего не могли узнать. Может быть, бездельник и говорил, может быть, даже и во всем признался, но я ничего не помню, да не думаю, чтобы и Казимир помнил что-нибудь.

— А после этого вы затеяли драку?

— Мы? Нет; первыми начали китайцы, которые на нас напали на улице, вероятно с целью ограбить. Но, клянусь вам, злодеи поплатились и понесли жестокое наказание: на мою долю пришлось около двадцати желтых рож, да, думаю, столько же изувечил и Казимир.

— Я напрасно отпустил вас одних. Я должен был ожидать, что вы учините какое-нибудь побоище.

— Клянусь вам, что первыми начали китайцы.

— Вы или китайцы, все равно. Поговорим о священном мече.

— О! — воскликнул американец. — Разве вы его уже нашли?

— Нашел? Нет; но я знаю, где он находится.

— Говорите скорей!

— Слушайте меня, Джеймс.

— Я весь обратился в слух.

— Сегодня утром в одном загородном кабачке мы допрашивали трех человек: горожанина, солдата и капитана джонки.

— Вы их напоили?

— Само собой разумеется.

— Что же они вам сказали?

— Горожанин сказал нам, что священный меч Будды был украден около 1790 года шайкой воров, а потом продан бирманскому королю.

— Бирманскому королю!

— Да, Джеймс.

— Где же он его спрятал?

— В Амарапуре, столице королевства. Солдат, напротив, говорил, что меч был приобретен пегуанским князем, который и велел спрятать его в великой пагоде Швемадо.

— Черт

возьми! Еще немного, и нам придется отправиться в Индию.

— Вовсе нет; по словам капитана, мечом владеют бонзы Юаньяна, которые и спрятали его в одном из своих храмов.

— А вам известно, в каком?

— Да, и мы его уже осмотрели. Меч должен быть спрятан в животе серебряного позолоченного идола.

— Видели вы этого идола?

— Да, Джеймс.

— Храм этот обитаем?

— Да, там живут бонзы.

— Мы их всех передушим. За это я берусь.

— Чтобы нас забрали всех четверых?

— Как же мы туда проберемся?

— Пробьем крышу. Потом по веревкам спустимся вниз.

— А бонзы?

— По ночам они не сторожат.

— А когда мы попытаем счастья?

— Нынешней ночью. Все уже готово.

— Не слишком ли вы спешите, Джорджио?

— Что делать, надо торопиться. Я и так боюсь, что уже кое-что известно о нашем приезде и наших розысках. Мы купили четыре новых лошади, которые ждут нас во дворе, нагруженные съестными припасами и амуницией для длительного путешествия; кроме того, мы запаслись веревками, фонарями и всеми необходимыми инструментами. Остается только заплатить по счету и ехать.

— А если меча там не окажется? — спросил поляк.

— Мы будем продолжать наше путешествие и розыски до самой Амарапуры.

— А если его и в Амарапуре не окажется?.. — спросил американец.

— Тогда мы направимся к пагоде Швемадо.

— Я везде готов за вами следовать, Джорджио.

— Знаю, Джеймс, и благодарю вас за это. В путь, друзья, и да поможет нам Бог!

Друзья позвали хозяина, заплатили ему по-княжески и вышли во двор. Четыре сильные лошади, нагруженные провизией, амуницией, оружием, веревками и одеждой, были готовы к отъезду.

Путешественники вскочили в седла и направились по широкой улице, которая тянулась от одних городских ворот до других, как бы разделяя город на две половины.

Ночь была довольно темна, и все небо покрыто большими тучами. Не слышно было ни малейшего шума, за исключением дикого визга тысячи флюгерков, колеблемых ветром, и глухого рокота реки.

Около полуночи, проехав несколько совершенно пустынных переулков, всадники очутились на широкой площади, посреди которой уединенно возвышался гигантский храм, окруженный тяжелыми колоннами, балюстрадами и лестницами, с вершиной, украшенной маленькими идолами из желтого фарфора, железными флагами, змеями из голубого фарфора и тонкими, довольно высокими башнями.

— Мы приехали, — сказал капитан, соскакивая с лошади.

— Это и есть тот самый храм? — спросил американец, осматриваясь, чтобы удостовериться, что никто за ними не подглядывает.

— Да, Джеймс.

— Кто полезет наверх?

— Я, вы и Мин Си. А ты, Казимир, отведи лошадей за эту группу деревьев и жди нас там.

Нельзя было терять ни минуты. Едва только сдали лошадей поляку, как Мин Си, помогая себе руками и ногами, отважно начал взбираться на крышу храма. Добравшись туда, он развязал обмотанную вокруг туловища веревку и прикрепил один ее конец к одной из башенок, а другой бросил своим спутникам.