Святая инквизиция
Шрифт:
– Ну что вы! Это для меня честь встретиться с нашей Звездочкой! Это же талант! Талант! Инквизиция не может позволить ему пропасть втуне...
Пыль в глаза. Все. И всепрощающая и все понимающая улыбка, и кажущиеся кротость и смирение... Все таки мой Господин - гениальный актер.
– Прошу вас, сюда... Все уже собрались...
Студенты-то? Ну еще бы! Куда бы они делись...
– Конечно.
Ректор - смешон в своей преданности. Но и другие - не лучше. Кроме, разве, одного... Но это скорее врожденное хладнокровие, чем что-то иное. Но присмотреться
А вот и будущая смена! Сколько восторга! Аж тошно...
– Дорогие студенты! Я хочу сообщить вам...
Так и где же мое задание? Посмотрим, посмотрим... А вот и она. Сидит в первом ряду с недовольным выражением лица. Соседи надоели, девочка? Бывает, бывает...
Только вот чем же они тебя так довели, что создается ощущение о том, что скоро прольется кровь? Раскритиковали твою работу? Не-е-ет! Такие картины не критикуют. Во всяком случае - эти дети. Недоросли еще...
Пустили неприятные и компрометирующий слух? Тоже - нет. Это вызвало у тебя только бы скуку, но не гнев... Потому что ты к этому уже привыкла. Потому что ты - Звезда. Комета, которая ворвалась в их жизни и заставила ожить похороненные в глубине этих черствых душ чувства. Разные.
Что же? Что они тебе такого сказали? Чем довели?
Или тебе просто не нравится всеобщее внимание? Эти взгляды, направленные на тебя? Желающие стереть тебя в порошок, обратить в пепел?
– ...что нас сегодня почтил присутствием сам господин Архиепископ! Поприветствуем его!
Аплодисменты. Иначе и быть не может. Это - обыденность. Привычка. Так что... продолжим размышления.
Куда смотрит эта бравая команда сплетниц? Не туда, куда надо бы было. И что вас так заинтересовало в моей скромной персоне?
А! Кажется, знаю...
Глупо. Как же все это глупо. Но в стиле этих детей. Как говорится - без меня, меня женили. Что ж... Могло быть и хуже... А так - даже полезно. Не вызовет подозрений, если я вдруг нагряну к моему заданию домой. С проверкой.
– Дорогие мои студенты. Я рад сегодня присутствовать в этих стенах и видеть столько юных и чрезвычайно одаренных звезд. Вы все - наше будущее. Опора. И я надеюсь...
Скривилась как от зубной боли. Так не любишь долгие и торжественные речи, девочка? Понимаю. Но тут уж ничего не поделать. Молчать можно только на войне. Да и то, не всем. Лидеры должны говорить. Вдохновлять на подвиг. Находить верные ключики к вашим сердцам. Но ты этого еще не знаешь...
Ты - ребенок, не смотря на свои двадцать лет...
– ...И я хочу особенно отметить вклад в нашу культуру вашей сокурсницы - Зайцевой Ольги Анатольевны, чьи картины...
О какое оживление! А эта девочка даже не удивлена... Знала?
Скорее - предполагала...
Это уже... интересно. Это значит, что у моего приказа есть способность логически мыслить и делать выводы. Опасное качество.
– ...поэтому Инквизиция решила наградить ее медалью "За заслуги" четвертой степени и внести ее картины в культурный фонд. Подойди сюда, дитя мое...
Улыбается. Одними губами. А глаза -
– Я не достойна... Я всего лишь хотела рисовать и...
Смущается. Краснеет. Запинается. Но в то же время выглядит до безумия довольной. Заметили и оценили! Ее!
А Хозяин смотрит благосклонно и гордо. Словно бы это Он вырастил это дитя. Словно, это его заслуга в том, что эта Ольга обладает таким талантом. Только вот это - игра. На самом деле он торжествовал. Наконец-то кто-то достойный выполнить его замысел! Показать все величие не только Инквизиции, но и его! Жаль, что эта пешка не знает ничего...
Вокруг гремели аплодисменты. Этой девочке завидовали. Почти каждый хотел быть на ее месте, но... не судьба. Они просто оказались недостаточно талантливы. И поэтому сидят в зале, а не стоят на сцене. А у этой Ольги появились лишние враги. Теперь ей и шагу нельзя сделать, чтобы не натолкнуться на соглядатаев такой доброй и щедрой Инквизиции.
Что ж, хочешь быть известным - готовься к присутствию в своей жизни огромного количества шпионов.
А ты, Ольга, уже почти подписала себе смертный приговор. Не своими руками, но сути это все не меняет. Ты - агнец на заклании. Во имя Великой цели!
И ты - понимаешь это...
Но улыбаешься... Сквозь зубы. Жмешь руки. Принимаешь поздравления. Обещаешь создать еще много картин.
Это все длится долго. Почти три часа... Считая банкет. Но и он заканчивается... И все расходятся по домам, бросая на тебя заинтересованные взгляды.
Ведь ты - остаешься. Потому что для тебя этот вечер только начинается...
Потому что награда лишь прикрытие. Потому что ее придется отработать потом и кровью. Жизнью.
А дальше... Когда все ушли и в университете осталась лишь охрана начинается...
Разговор лишь для двоих. И меня. В отдельном кабинете, где царила такая ненужная мне роскошь. Но такая необходимая для того, чтобы пустить в глаза пыль. В данном случае - этой девочке.
– Ольга, я думаю, вы позволите мне вас так называть?
Здесь нет никого. А я... тень. И это позволяет мне наблюдать. За многим. И строить свои выводы.
– Конечно... Как вам будет угодно, Отец.
Сократила... Надо же! И не боится. Ни капельки. Уж страх-то я чуять умею. И здесь его нет. Только заинтересованность напополам со скукой.
– Так вот, Олечка...
Уголки губ дрогнули, но не решились сложится в... усмешку. Горько-насмешливую. Ты так не любишь это сокращение? Или тут что-то иное? Пока не ясно. Впрочем, с тобой вообще почти ничего не понятно. Потому что ты - тихий омут. И мне не известно какие черти водятся на его дне...
– Я не буду ходить с вами вокруг да около... Инквизиция хочет поручить вам написать картину. В главном зале.
Легкий поклон. Никаких вопросов. Только легкое удивление... и наконец-то страх. Перед таким назначением? Такой работой? Оказанной немыслимой для такого юного создания честью.