Святая Мария

Гордон-Off Юлия

После всплытия, удалось разглядеть по огням, что один корабль явно отстаёт, остальные драпают кучкой, похоже колонна броненосцев и крейсера. Судя по курсу, идут в Измир. Ну, вот и чудно! Можно попробовать догнать, эх, сейчас бы с ребятами посоветоваться, может вместе догонять было бы лучше... Но, увы! Лодка - одинокий охотник!

Догонять пришлось почти три часа. В это время мимо пронеслись миноносцы, так нас в темноте и не увидев, хотя мы приготовились нырять. Через три часа обошли подранка, заняли позицию у него на курсе, и пришлось ещё час ждать, когда он до нас доползёт. Тут уж, от всей души две торпеды, как учили...

*-

переворот судна кверху килем.

* * *

Адмирал Питер Брэд, умудрившийся в одном бою с одним русским кораблём потерять четыре броненосца и три крейсера не считая четырёх миноносцев, а три броненосца едва дошли до базы, при этом никакой информации о потерях русских кораблей разведке обнаружить не удалось, был отдан под суд, и был страшно рад, что решением суда его только лишили адмиральского звания, и выкинули в отставку без содержания... В ходе разбирательства адмирала спасло то, что никогда раньше Роял Нэви не сталкивался с атакой подводных лодок и вообще не воспринимал эти консервные банки всерьёз. И теперь по сравнению с трауром, в который погрузилось британское адмиралтейство, судьба какого-то адмирала была такой мелочью, ведь появление на морских коммуникациях невидимых и смертельно опасных подводных хищников ставило крест на многолетнем морском владычестве Британии. В Германии было почти национальное ликование по тому же самому поводу, был найден жупел, способный приструнить зарвавшихся островитян, ведь союзная Россия охотно согласилась поделиться своими наработками в области строительства подводных лодок...

* * *

На самом деле англичане стреляли отнюдь не шариками из хлебного мякиша. И в "Тюльпан", которым командовал Сергей Николаевич Артеньев, это его Рейценштейн оставил удерживать Дарданельский проход с четырьмя "Уличными эсминцами", больше десяти раз англичане попали своим главным калибром. К счастью, повредить броневой кокон у них не вышло. Но было разрушено два орудийных каземата орудий малого калибра, из-за перебитой цепи отдался один якорь, почти весь бой не было связи из-за перебитой антенны. Погибло двенадцать человек, из них один артиллерийский офицер, ранено, обгорело и контужено больше сорока человек. На эсминцах потери скромнее, погибших нет, ранено тринадцать человек. Но история о том, что один тяжёлый корабль противостоял эскадре из двенадцати броненосцев, четырнадцати броненосных и бронепалубных крейсеров и вышел победителем, прогремела по всему миру. Интересно, почему так много людей радуются позору Британии?...

* * *

Ещё громче прозвучало, что три русские подводные лодки в одной атаке пустили ко дну три крейсера и три броненосца, а один броненосец больше года пытались восстановить, сначала в Измире, потом перетащив его в Александрии, но в результате разрезали на металлолом. Кажется англичане сразу поняли, что восстановить его не получится, но тянули время, чтобы показать, что подлодка утопила только три, а не четыре броненосца. В этой атаке самым невезучим оказался Борис Страхов, из пяти выпущенных им торпед не сработали три. В результате двумя торпедами он пустил ко дну броненосный крейсер. Антону Эссену повезло больше, и в обеих атаках он отправил на дно по одному крейсеру, сначала броненосный, а следом бронепалубный.

Именинником оказался Василий Дитерихс. Когда по прибытию в Севастополь он докладывал на причале о результатах похода и своих атаках, он доложил о своих пусках и кажется двух потопленных, которые он видел. Помялся, покраснел, и добавил, что один точно видел, как тонет, в остальном не уверен, потому, что в это время под водой

отходил от атакованных кораблей противника. В ответ его обнял Йессен:

– Ты понимаешь, что ты в одной атаке отправил на дно три новых английских броненосца, а один ещё неизвестно сколько восстанавливать будут и будут ли?!

– И что теперь делать?
– совсем растерялся мичман...

– Готовиться ордена и медали всей командой получать! Поздравляю, Василий Витальевич, лейтенантом! Моё удовольствие всей команде!
– Пётр Карлович прошёл вдоль строя и пожал руку каждому матросу, унтер-офицеру и офицеру. У идущего следом за ним, так и не убравшему руку от козырька Дитерихса, в голове не укладывалось, что он потопил три броненосца. Потому, что как он ни прикидывал по пути назад, так и не пришёл ни к какому выводу...

А в мировую морскую историю навсегда вошла больше никем никогда не повторённая легендарная атака Дитерихса...

И через много лет контр-адмирал Дитерихс, награждённый одной из самых высоких степеней рыцарского креста лично Кайзером Вильгельмом, отвечая на вопросы курсантов, сказал, что часть этой победы принадлежит великому адмиралу Эссену, который очень много оставил в своих записках по развитию флота и множество его советов помогли и помогают русским и не только морякам...

* * *

Когда русские войска почти не встречая сопротивления подошли к Стамбулу, город никто не собирался оборонять. Больше половины города выгорело, что было можно разграбили. Представитель Императора в западной армии Великий Князь Михаил Александрович был очень занят. Навалилось столько дел, нужно выловить мародёров и грабителей, пустить патрули, для поддержания порядка. Войска поставить лагерем, не вводя в город. Связаться с флотским десантом, который окопался на берегу у захваченных фортов и батарей и отбил несколько попыток скинуть его в море. Ещё бы найти представителей местной власти и духовенства. Выставленные патрули и заставы уже изъяли вывозимые во всех направлениях ценности на какие-то астрономические суммы. Радовал только флот, который жёстко и быстро навёл порядок в своём заведовании. На все суда в порту были высажены досмотровые партии, после чего часть судов и экипажей были арестованы. Большинство отпущены, и в сопровождении военных кораблей покинули акваторию Мраморного моря либо на юг, либо на север, в зависимости от своих нужд...

Именно в это время в палатку к представителю Российского Императора прорвался радостный царь Болгарии, который витиевато поздравил в лице Михаила Императора и всю Россию с такой знаменательной победой, а потом огорошил удивительным вопросом:

– Мне бы очень хотелось узнать, когда Вы планируете убрать отсюда свои войска и флот и передадите нам наши земли, и хотелось бы уточнить, когда и сколько из захваченных богатств получит Болгария?!
– Михаил очень обрадовался, что он в это время сидел, потому, что иначе мог не удержаться на ногах. Но он всё-таки сумел взять себя в руки и нашелся со встречным вопросом:

– А почему Вы решили, что это Ваши земли и их Вам кто-то собирается отдавать?!
– Вот здесь завис и искренне по-детски удивился уже Болгарский монарх.

– А зачем Вам ещё земли? У вас и так много! А мы ведь братья, вы же всегда за нас воюете...
– Михаил решил не скандалить и отослал за ответами в Петербург.

А вот Император Георгий Первый не на шутку разозлился. И в письме своему Болгарскому венценосному кузену посетовал, что на Руси была традиция, где ступила нога русского солдата, там отныне и вовек русская Земля. Кажется, зря мы забыли об этой традиции! В общем, болгары на нас очень сильно обиделись.