Святая Мечей: Линарис

Кин Алекс

— Есть призрачный шанс, что мне удастся. Я слышал, это больше, чем нужно, — Альзар бросил небольшой кулон Фергюсону и тролль сноровисто его поймал.

— Это координат.

— Я знаю, что это такое, мальчик, — улыбнулся Фергюсон.

— Преврати его в настоящего Мастера Меча. Не щади и не давай спуску, как и мне. Он должен быть готов тогда, когда придет время.

— Как ты заставишь кого-то сражаться в этой войне, Альзар?

— Я свяжу его волю клятвой и заставлю повиноваться. До того самого момента, когда клятва перестанет работать и путешественнику откроется правда.

— Это очень рискованно.

Альзар улыбнулся.

Невозможно выбрать тот мир, куда попадешь. Но зато возвращался ты всегда туда, где был рожден. У него совсем немного времени на поиски. И нет никакой уверенности, что Дит'ир согласиться. Но это был их последний шанс. Найти того, кто не знает о предательстве. Не знает о том, что задумал Альзар. Того, кто сможет стать достаточно сильным, чтобы разорвать собственную судьбу и нанести решающий удар тогда, когда это будет нужно.

Эти кольца когда-то принадлежали Теодору Флэнси. Но Николас приказал забрать их. Альзар подозревал, что хитрый дракон собирается ограничить все мыслимые и немыслимые факторы, способные помешать его плану. Альзар спрятал несколько колец у себя. Он был человеком, принцем и совсем не глупым, не смотря на замечания Фергюсона. А еще он привык не доверять никому, даже собственному Учителю. И, в особенности, легендарному первому мечу Лиловых Небес.

— Остался последний штрих, Учитель.

— О чем ты?

— Ваша монета, они должны считать, что вы мертвы. По крайне мере, какое-то время, — Фергюсон усмехнулся. Провел по воздуху пальцами и ухватился за кровавую монету с нарисованной цифрой "два".

— Лови, — тролль щелкнул ногтями и монета пулей вылетела вперед. Альзар легко схватил ее и спрятал в ладони.

— Не думал, что когда-нибудь удостоюсь чести.

— Ты заслужил ее, Альзар Эттери. А теперь — иди и уничтожь последнего дракона.

***

Сколько продолжалась их битва? Марина сбилась со счета. Время потеряло всякий смысл. Это уже было не сражение. Скорее Танец. Да, самый настоящий, яростный, безумный танец. С одним лишь различием — каждый из них старался уничтожить другого. Стереть с лица земли. Желательно — одним выверенным, могучим взмахом. Ими они и обменивались.

Но раз за разом сталкивались, сбивались, врезались друг в друга и разлетались в разные стороны. Небольшая пауза. Перевести дух, восстановить дыхание, схватить мечи крепче, оттолкнуться.

Внутри был ритм, отсчитывающий каждое движение, подсказывающий, когда ускориться, а когда замедлиться. Марина больше не чувствовала собственное тело. Оно то ли занемело, то ли стало невесомым, растворяясь в пучине стихии, которую Мастер Меча призывала.

Девушке казалось, что она видит границы своей силы. Физические границы огненного ветра, которые заканчивались там, где сталкивались с ледяной бурей. Стоит на мгновение ослабить контроль, на секунду отвлечься, взглянуть в сторону или просто задуматься — ее стихия ослабнет, надломится и пустит бушующий лед, который уничтожит девушку одним касанием. Этого она не могла допустить. Ей нужно сражаться.

Почему?

Об этом Марина не думала. Не было времени. Все ее естество сейчас отдавалось Танцу Огненного Ветра. Только так она могла выжить. Победить. Продолжать существовать. В противном случае — забвение, холод и смерть. Никакого будущего. Никакого существования.

А потому, в очередной раз отлетев в сторону,

Марина устояла на ногах, крепко перехватывая мечи и готовясь к очередному столкновению. Вдох. Онт. Выдох. Тен.

Кортес был сильнее, искуснее, быстрее, яростнее. Марина чувствовала это. Но он был один. Всего лишь человек. Сильный, безумный, могущественный, но человек. Внутри нее был демон, питающий ярость девушки, превращающий эту эмоцию из повседневной в сверхъестественную. Человек не способен так разозлиться. У всех человеческих эмоций есть предел. Но у демонов их не было. Безграничная ярость заливала взгляд Марины. Она стискивала зубы, кроша поверхность и чувствуя на языке мельчайший порошок костей. Глаза были так напряжены, что артерии внутри лопались, заливая белки кровью. Изо рта сочились тонкие струйки крови — язык несколько раз нарвался на отколовшиеся зубы. Волосы Марины разлетались в разные стороны, разбросанные бушующей стихией.

Все тело окунулось в агонию. Адреналин зашкаливал, мешая ей чувствовать. Она видела, как попадает скользящими, неглубокими ударами по Кортесу. Как глубоко прорезает одежду и видела кровь, что застывала, стоило ей только брызнуть из раны падшего короля. Марина знала — несколько ударов она пропустила. Ее кровь закипает, бурлит, исчезает в горячем, обжигающим паре, охватившем девушку.

Они были прямыми противоположностями. Сражающимися со своими отражениями, в надежде одержать верх. Это была прекрасная, легендарная битва. За которой никто не наблюдал. Лишь победитель сохранит в своем сердце это сражение.

Еще одно столкновение. В этот раз было что-то другое. Марина и Кортес почувствовали это. Их отбросило друг от друга, как и всегда. Они остановились. Но что-то изменилось. Воздух вокруг них перестал быть ощутимым. Словно они израсходовали все ресурсы, что накопились внутри этой пещеры. И теперь у них просто не получится сражаться в полную силу.

Марина смотрела на Кортеса. Покачивалась. Он тоже. Все еще сжимал свой легендарный Аусвайден. Марина боялась опустить руки вниз, стараясь держать мечи на весу. Думала, если опустит их — поднять уже не сможет.

— Я не думал, что встречу когда-нибудь достойного противника среди людей, — рассмеялся Кортес. Ему казалось, что он говорит уверенно, с присущей ему издевкой. Но его голос предательски дрожал и ломался, доносясь обрывистыми кусками, теряя смысл и вес насмешки.

— Пошел в задницу, — прошипела Марина. Ей было плевать, что там нес этот высокомерный Мастер Меча. Она должна защитить Линарис. Должна остановить открытие Врат и помочь Альзару. Должна…

Клятва исчезла. Освободила Марину. Это случилось быстро, почти мгновенно. Девушка уже привыкла к постоянной легкой головной боли и обычному мягкому голосу, напоминавшему ей о главной задаче. Сейчас же он растаял, и она впервые почувствовала ясность. Но не только это. Кроме ясности было кое-что еще.

Клятва не была заклинанием. Это было что-то вроде истории. Часть которой ты должен помнить постоянно, повторяя раз за разом. А другую часть прячешь, до тех самых пор, пока первая часть не лишиться сил и не исчезнет. И только тогда, истина возникнет в сознании и подарит ясность.

"Мне потребуется от тебя кое-что, Ин'Фрит. Я хочу попробовать особый Танец. Прислушайся к моему сердцу и, пожалуйста, верь мне," — Марина почувствовала, как демонесса разгорается изнутри, вселяя слепую уверенность в их сдвоенное сердце.