Святая Мечей: Линарис
Шрифт:
— Буддок, остановись. Ты не так учил меня вести переговоры, — Гримлок встал следом и взял старого вожака за плечо. — Давай выслушаем, что она скажет и решим. Спокойно и без проявления силы.
Буддок что-то буркнул себе под нос на орочьем наречии, которого Марина не понимала. Нехотя, но все же подчинился приказу молодого вождя. Сел обратно на место и опустил голову. Старику было нечего сказать, а внутри осталась только обида.
— Ты предлагаешь устроить бойню, чтобы предотвратить возможную бойню. Я правильно понимаю тебя, Мастер Меча?
— Нет, — сказала Марина, хотя что-то внутри нее очень хотело ответить "Да!". Марину озадачила
— Ты бросишь вызов их Мастеру Меча? — неожиданно вмешался Гримлок, предвосхищая вопросы старейшин. Он уже знал ответ и сейчас был тот самый момент, о котором они с Мариной договорились. Тот, что склонит решение в их сторону.
— Именно. Я убила Тессерита, а значит тот меч — моя добыча. Но если их мечник победит меня и заберет меч — так тому и быть.
— Тогда зачем тебе сжигать лес? Зачем разорять нашу деревню? Какой в этом смысл? — шаман закрыл глаза, раскачиваясь на месте. Марине показалось, что он советуется с духами предков, ищет у них ответа. Это выглядело странно и величественно одновременно. Среди всей троицы Колмир больше всего походил на настоящего, умудренного боями и годами воина. Марина не удивилась бы, если б узнала, что до того как стать шаманом, этот орк провел сотни, а то и тысячи сражений. И он был умен. Невероятно умен для орка. Никогда не позволял эмоциям взять верх.
— Потому что так, они не смогут преследовать вас. А вы уйдете дальше, на запад. В земли, где сможете попросить помощи. Пока они будут разбираться со мной, пока будут ждать, когда догорит лес — ваши дети и женщины будут в безопасности.
— А если они пойдут следом, то встретятся с нашими дубинами и топорами? Таков твой план, человек? — Колмир раскрыл глаза и ухмыльнулся.
— Вы спасли меня, мне хочется отплатить вам тем же. Орки могли оставить меня там, на полу пещеры. Но я проснулась в тепле, в шатре одного из совета старейшин. Может для других людей это ничего и не значит. Но я — не другие люди.
— Это мы видим, — вставил свое веское слово Буддок, все еще рассматривая землю и не поднимая головы. Он выглядел как огромный нашкодивший старый пес, которого попросили сидеть тихо и не гавкать.
— Как бы то ни было — это ваш выбор. Мой план или сдача эльфам. Вы не мои орки, а значит и не мне принимать решение, — Марина поднялась, убирая Стормраннер в ножны. — Я буду ждать вашего ответа до рассвета.
— А потом? — спросил Гримлок.
— Это будет зависеть от того, что вы выберете.
Марина неуклюже поклонилась и развернулась, направляясь прочь из шатра. Так посоветовал ей сделать Гримлок. Орки принимали решение после долгого совещания, которое проводили без чужаков. Тем лучше. Марина чувствовала себя как-то странно. Она еле дошла через весь лагерь к шатру Буддока, который оркам удалось все-таки зашить. Он стал выглядеть еще более наклоненным и неустойчивым. Орки старались не встречаться с ней взглядами, занимаясь своими обычными делами. Утренние светила уже клонились к закату, скоро наступит вечер.
Внутри все горело, ей хотелось поскорее добраться до лежака и распластаться на нем, засыпая. Марина распахнула шатер и шагнула внутрь. Сперва она хотела закричать, но все же сдержалась. Потом попыталась выхватить меч, но силы будто покинули девушку. Внутри был только жар
— Привет.
В нос ударил неприятный запах гари. Она уже чувствовала его, когда-то давно. Но когда? Марина силилась вспомнить, но попытки были тщетными. Жар захватил ее, не давая даже вздохнуть. Девушка смотрела перед собой и видела нечто напоминающее женщину. Ее кожа была лилово-красной, неестественной. Марина словно видела прожилки, по которым внутри разливался огонь. Глаза незнакомки были абсолютно черными, словно угольными, надломленные, со сколами и вспыхивающие искрами. Будто кто-то взял два разгоряченных угля и засунул их в печь, заставляя бесконечно искриться. Из головы торчали два скрученных овечьих рога. Волосы были ослепительно белыми, почти седыми. Губы черные, как у гота, которых можно было встретить на сатанинских тусовках Земли. Сложены в подобие наигранной ухмылки так, что середина рта остается слегка приоткрытой, и Марина отчетливо могла различить опасные, заостренные зубы, напоминающие акульи. Одета в плотный доспех, который изящно обтягивал ее внушительные пропорции. Доспех был явно боевым, но при этом оставлял абсолютно открытыми живот, плечи и ноги девушки. Вместо человеческих ступней у нее были тяжелые, черные копыта, а еще Марина приметила длинный, тонкий лиловый хвост, что затейливо подпрыгивал за спиной гостьи.
— Кто ты?
— Ну вот! Как же так! Мы не виделись с тобой не так уж долго, а ты успела обо мне забыть, — Марина покосилась к выходу из шатра, надеясь крикнуть и попросить о помощи. — Не стоит кричать, меня никто, кроме тебя, не увидит.
Лиловая девушка поднялась с земли и, грациозно покачиваясь, подошла и уселась рядом с Мариной. Девушка не могла отвести от нее взгляд. Потому что боялась, но еще и потому, что не видела в жизни никого красивее.
— Ты тоже красивая, Марина, — гостья звонко рассмеялась. Она могла читать мысли Марины, и не считала это чем-то удивительным. — Не сейчас конечно, сейчас ты больше похожа на лесного друида, который людей тысячу лет не видел. Ну что, еще не вспомнила меня?
— Прости, может ты ошиблась? — Марина действительно надеялась, что это так.
— Нет, это невозможно. Иначе бы ты меня не увидела. Твоя правая рука, помнишь? Ты обещала мне, что мы еще встретимся. Обещала, что захочешь меня увидеть. И вот я здесь.
Марина почувствовала боль в правой руке. Покосилась вниз и увидела волдыри, которые неожиданно расползлись по коже так, будто она горела. Девушка в ужасе моргнула и видение прошло. Ее рука была грязной, в ссадинах — но не сгорающей. Всего лишь видение, иллюзия. Вот только боль и чувство огня осталось. И тогда она вспомнила этот голос. Тот, что услышала, падая сквозь миры, обманутая Альзаром.
— Ты, тот голос — это ты! — воскликнула Марина.
— Вспомнила! — лиловая гостья улыбнулась и захлопала в ладоши. — Да, все именно так. Ты принесла меня в этот мир, позвала с собой. Я долго скрывалась внутри твоего сознания, давая тебе советы и помогая пройти через трудности.
Это все была она. Напористость, характер, необъяснимая злоба и целеустремленность. Вот как выжила Марина. Все это время внутри ее сознания был "второй водитель". Эта непонятная особа, которая помогала ей не сломиться под натиском безумного волшебного мира.