Святая сестра
Шрифт:
Со скоростью хунска мягкотелые отражали град звездочек, особенно заботясь о том, чтобы защитить человека среди них. Маг поднялся на ноги. На вид ему было лет пятьдесят, седые волосы коротко подстрижены, тяжелый взгляд темных глаз. Татуировка доминировала на его лице, синие линии расходились от глаз. Что-то вроде цветка. И еще что-то вроде паука, раздвигающего лапы. Нона знала, что он квантал. Она не могла сказать, как поняла это, за исключением, возможно, того, что у него отсутствовали какие-либо уродства, характерные для многих марджалов, которые слишком глубоко погружаются в искусства стихий, или в те редкие и более странные искусства, которые иногда у них
— Три! Три — это награда, достойная моих усилий.
Нона почувствовала, как мужчина ступил на Путь. Тяжесть его шагов сотрясла ткань мироздания. Он улыбнулся. Путь-маг, обладающий опытом десятилетий, готовился уничтожить трио Серых Сестер, которые, вероятно, пали бы от его мягкотелых, хотя и не без потерь. Даже если он и понял, что Нона — квантал, ему нечего было бояться, потому что носил броню из сигилов высшего порядка. На ее взгляд, одежды, несомненно, были способна всосать энергию тридцать шагов по Пути. Скорее всего, они выдержат пятьдесят или даже больше. Нона никогда не приближалась к тридцати шагам. Она чуть не умерла, пытаясь завладеть тем, что взяла менее чем за двадцать шагов рядом с той пещерой, в которую за ней пришел Раймел Таксис.
Гнев, который ждал взорваться с той секунды, когда она поняла, что завела сестер в ловушку, теперь завладел Ноной, внутри нее произошел взрыв, на фоне которого вспышка масляной бомбы казалась бледной. Мгновение спустя, движимая тем же гневом, Нона бросилась бежать по Пути.
Так близко от Ковчега Нона увидела Путь с новой ясностью, обнаружив, что он широко раскинулся под ее ногами, хотя, на самом деле, он был не больше под ней, чем над ней. Путь был горной рекой, лавиной, молнией, одновременно, все это и многое другое, льющееся сквозь нее. Она заставила свой разум дать самое простое толкование тому, что лежало перед ней, и побежала по Пути так, как бежала много раз. С каждым шагом в ней нарастала безграничная энергия. Она почувствовала, как ярость дара начинает сжигать ее разум, начинает распутывать каждую ниточку ее существа.
Нона знала, что ей нужно найти своего врага, прежде чем он возьмет и сформирует свою силу и превратит ее в пепел. У нее не было никакой защиты. Даже если бы она смогла сделать достаточно шагов и собрать достаточно энергии, чтобы пересилить его одежды, — а она знала, что не сможет, — у нее не было времени. Маг сойдет с Пути и уничтожит ее прежде, чем это произойдет.
Сестра Сковородка научила Нону, что, когда квантал бежит по Пути, он находится не в каком-то одном месте, а, скорее, по всей его длине. Когда что-то не имеет ни конца, ни начала, оно также не имеет и середины, и вскоре ты начинаешь понимать, что, если нет способа определить, где ты находишься, то, во многих отношениях, ты находишься повсюду, вдоль всей его длины.
Это, сказала Сестра Сковородка, и есть ключ к тому, чтобы найти своего врага. Это просто требует понимания того, что нет другого места, где он мог бы быть, кроме как перед тобой.
Нона никогда не была уверена в этой логике и не могла утверждала, что понимает Путь, но она верила древней женщине, которая учила ее с таким терпением, и каким-то образом, здесь, на самом Пути, она поняла, что каждое слово было правдой.
Веры оказалось достаточно. Она увидела впереди мага Скифроула, идущего к ней по лучу извивающегося света, теперь ставшего таким же узким, как труба, по которой послушницы шли по меч-пути. Она видела скорее его идею, а не личность, выгравированную
Сестра Сковородка много рассказывала о состязаниях на Пути, но никогда не позволяла послушницам практиковаться, поскольку такие состязания почти всегда были фатальными для проигравшего. Спрыгнуть с Пути и овладеть тем, что ты взял, было достаточно трудно, но если тебя с него сбросили... Это делало задачу намного сложнее. Большинство кванталов Путь-ходоков избегали таких дуэлей, потому что они часто оказывались смертельными не только для проигравшего, но для обоих. Сестра Сковородка сравнила это с борьбой на канате. Не так уж трудно заставить упасть противника, но самому не упасть вслед за ним почти невозможно.
Образ приближающегося Путь-мага, сформировавшийся у Ноны, сказал ей, что противник глубоко погрузился в медитацию, которую маги использовали, чтобы найти свою безмятежность, и продвигается осторожными шагами. Он шел по Пути так, как учила Сестра Сковородка, как и все кванталы, которых знала Нона. Сестра Сковородка за все свои годы не встречала другого человека, который бросался бы на Путь и мчался бы по нему с таким пренебрежением. Теперь Нона надеялась, что каким-то образом ее спасет скорость.
Нона бросилась вперед с той безрассудной поспешностью, с которой всегда выходила на Путь, обхватив себя растущей силой, как плащом. Маг увидел ее только в последнюю долю секунды, оторвав взгляд от изучения дороги перед собой, в его глазах застыли шок и ужас.
Последовал удар, тяжелый, как столкновение миров, и, одновременно, легкий, как мгновенный холодок от проходящего облака. Нона знала, что стоит на Пути и в то же время летит с него во все стороны, ее кости падают и горят. Падать или не падать. Выбор. Ее ровный бег сбросил мага с Пути, она вывалила половину своей энергии ему на колени и замедлилась, но отклонилась совсем не намного. Тем не менее, ее равновесие ускользало от нее с каждой долей секунды, и, так же как на монастырском меч-пути, она знала, что ошибка будет расти с каждым шагом, пока она не упадет. Она сделала еще два шага и, по собственному выбору, спрыгнула с Пути.
Ее бег по Пути почти не занял времени. Чайник и Бента преодолели половину расстояния до первого из мягкотелых. Метательные звезды висели в воздухе между ними, лениво вращаясь. Нона увидела, что Путь-маг начал падать. Яркие разряды бело-голубой энергии вырвались из его кожи, лицо начало искажаться от ужаса.
Даже пока Нона изо всех сил пыталась овладеть энергией Пути, бушевавшей в ней, беспорядочные резонансы, пульсировавшие между ней и магом, подтвердили, что он не смог сделать то же самое. Сброшенный со страшной силой с Пути, он потерял равновесие, не в силах сдержать то, что взял. И хотя сигилы на его мантии, стоившей полгорода, были способны отразить самый сильный разряд силы, который могла бросить Нона, защита не могла спасти его от самого себя.
Нона впитала в себя все, что дал ей Путь. Ее кожа хотела покрыться волдырями и пузырями, ее кости хотели воспламениться. Она выкрикнула свое отрицание и бросилась на спину Чайник. Она опустила монахиню на пол в ярде от первого из мягкотелых. Легендарная бесстрастность мягкотелого дала трещину при виде того, как один враг сражается с другим. Бритые брови поднялись в мгновенном удивлении. Нона дрожала от едва сдерживаемой силы, бледно-фиолетовое пламя лизало ее кожу, а версии ее самой продолжали пытаться вырваться и пойти своим путем. Она втащила их всех обратно. От боли ей захотелось упасть в обморок, но было слишком жестоко позволить себе такое облегчение.