Святилище
Шрифт:
— О чем ты говоришь, Финн? — спросила я.
— Я не уверен. Но я точно знаю, что не хочу быть далеко от тебя. Я не хочу тебя потерять. Я хочу видеть тебя, касаться тебя всякий раз, когда у меня будет такое настроение.
Он повернулся на бок и теперь лежал лицом ко мне.
— Я тоже не хочу тебя потерять, — выдохнула я.
— А что если нам остаться здесь? Что если нам помочь Ретту и его людям отстроить этот город? Мы могли бы начать жизнь самостоятельно. У тебя мог бы быть свой сад, я бы построил нам дом, но самое главное... мы были
Меня начали переполнять эмоции, а мой пульс ускорился.
— А что насчет наших родителей, моих дедушки и бабушки, и остальных членов нашей семьи из приюта? — спросила я.
— Мы могли бы помочь остальным добраться до места сбора. Доктор Бэнкс мог бы передать нашим родителям, что мы живы, и рассказать им о том, что мы строим город и хотим, чтобы они добрались сюда и жили с нами.
— Когда мы очистим это место от Арви, тут можно будет жить. Просто подумай об этом. Твои родители, моя мама, доктор Бэнкс, дядя Фрэнк и его семья... в итоге мы могли бы построить здесь свою жизнь. Свободную жизнь. А не застрять за стенами бункера и быть чьими-то рабами. Что ты думаешь об этом?
Он действительно рассматривал такой вариант, но мои внутренности переворачивались. Я не хотела разбивать его надежды.
— Я не знаю, — прошептала я.
При мысли о том, что я буду далеко от своих родителей в этих тяжелых условиях, мой желудок перевернулся. И хотя я едва ли видела их в последнем бункере, мне помогала мысль о том, что они были под одной крышей со мной.
— Просто подумай об этом. Я пойду за тобой, куда бы ты ни пошла, но я хотел бы, чтобы у тебя был выбор. Ретт уже сказал мне, что они будут нам рады.
— Ты разговаривал с ним? — спросила я.
— Да, — он улыбнулся. — Но пусть это на тебя не давит. Просто поступай так, как говорит тебе твоё сердце.
— Сейчас оно разрывается. Я безумно хочу начать новую жизнь здесь, с тобой, но я не хочу никого бросать. Мы всё ещё нужны им, Финн. Твоя мама... ты единственное, что у неё есть.
— Знаю, — он вздохнул. — В конце концов, это будет одно из самых непростых решений, которое нам когда-либо придется принять.
Я кивнула. Я уже чувствовала давление. Теперь эти мысли будут крутиться у меня в голове весь день. Это был не простой ответ на вопрос: "да" или "нет". Это решение изменило бы нашу жизнь. Да, мы с Финном могли бы начать жить здесь для себя, но тем временем, наши семьи ждали бы нас в другом бункере. Всё было бы совсем по-другому, если бы они были здесь. В этом случае, я бы решила остаться здесь, даже не сомневаясь. Но все, кого мы любили, должны были быть в том бункере, и мы не знали, какие там были правила касательно того, чтобы покинуть его. Наше отсутствие сломило бы наши семьи. Кто знает, смогли бы мы увидеть или поговорить с ними снова.
— Эй, — сказал он, убрав за ухо прядь моих волос. Он перекатился на спину и похлопал себя по груди. — Иди сюда.
Я положила голову ему на грудь, и он крепко обнял меня руками.
— Думаешь, мы доберёмся до места сбора во время? — прошептала я.
Это больше всего беспокоило меня. В бункере оставалось крайне мало топлива, чтобы летать и искать нескольких выживших.
— Я не знаю, — ответил он.
— Что будет, если мы доберёмся до места сбора, а они не прилетят. Думаешь, мы выживем?
— Я не знаю, — повторил он.
Финн никогда ничего не приукрашивал. Если он не знал, он, в самом деле, не знал.
— А ты по-прежнему будешь любить меня, когда я стану старой и морщинистой? — спросила я, пытаясь подловить его.
Он повернул ко мне голову, сощурил глаза и с совершенно серьёзным выражением лица ответил:
— Я не знаю.
Моя челюсть упала на пол, а он разразился смехом.
— Финн.
— Эби, если мы сможем так долго прожить, я буду любить тебя со всеми твоими морщинками и всем остальным... кроме разве только вот этой морщинки между глаз.
— Что? Тебе не нравится, когда я хмурюсь?
— Неа. Этой малышке не помешает укол ботокса, чтобы расправить её.
Он всегда знал, как заставить меня улыбнуться.
— Готова к сегодняшнему дню? — спросил он.
— Пока ты здесь, а я далеко от мозговых волн Арви, и у меня есть оружие и патроны, я готова.
— Вот это моя крутая девушка, — сказал он, после чего мягко приобнял меня за шею и слегка щёлкнул по лбу пальцами.
— Щелбан? Серьёзно? — я взвизгнула.
— Эй, ты же сама сказала, что только потому, что мы целуемся, не значит, что всё должно измениться, — он ухмыльнулся.
— Хорошо. Просто знай, что когда ты меньше всего этого ожидаешь...
— Да-да... Я всегда к этому готов, — он подмигнул.
— Ну-ну, — я засмеялась, поцеловала его и отправилась в ванную комнату.
После завтрака все, кто участвовали в миссии, встретились наверху в храме. Там уже были приготовлены двадцать банок, заполненных порохом, и десять трехлитровых ёмкостей с маслом.
Для этой миссии были выбраны десять человек. Финн, Пайк, Тим, Ревек и пять других мужчин. Каждый должен был взять с собой две пороховые бомбы и одну ёмкость с маслом. Каждому были назначены определенные зоны, где нужно было поместить бомбы, и разлить масло для достижения максимальной эффективности.
Каждую из этих банок должно было быть хорошо видно из одного из окон с верхнего яруса храма, откуда я должна была стрелять, чтобы взорвать их.
Всё казалось довольно просто. Но это было совсем не так, особенно когда снаружи были те монстры. Мы даже не были уверены в том, сколько монстров там ещё оставалось.
Ретт не стал произносить молитву, и я задалась вопросом, не винит ли он Бога за то, что тот не уберёг его брата. Но учитывая ситуацию снаружи, у нас не было никаких гарантий.
Финн подошёл ко мне. У него было две бомбы и небольшая сумка на плече. В левой руке он держал ёмкость с маслом, а в правой — дробовик.
— Пожалуйста, будь осторожен, — сказала я.
Все мои внутренности скрутило при мысли о том, что он опять отправляется навстречу опасности.
— Буду. А ты прикрой меня, — сказал он.
— Всегда.
Он наскоро чмокнул меня, а затем присоединился к группе. Я быстро поднялась в башню, где меня уже ждал Билли, которого отправили помочь мне.