Святилище
Шрифт:
Леони ошеломленно уставилась на брата. Она не сразу сообразила, что ответить на такое предложение. Не наскучит ли ей сельская жизнь, если задержаться надолго?
— Но… как же твоя работа? Разве журнал обойдется без тебя так долго? И разве тебе самому не пора позаботиться о своих делах?
— О, журнал обойдется без меня еще немного, за это я поручусь, — легкомысленно отозвался Анатоль, принимая из рук Изольды чашку кофе.
— А как же маман? — Леони вдруг представилась красавица-мать, одиноко сидящая на диване в гостиной.
— Мы
Леони пристально взглянула на брата.
«Он наверняка не верит, что она согласится оставить Париж. Тем более вернуться сюда…»
— Не думаю, что генералу Дюпону это понравится, — заметила она, заранее оправдывая возможный отказ матери.
— А может, ты так соскучилась в моем обществе, что не хочешь больше здесь оставаться? — спросил Анатоль, подойдя к сестре и обнимая ее за плечи. — Неужели тебя так пугает мысль провести еще несколько недель в изгнании в компании брата?
Протянулась напряженная, полная ожидания минута, потом Леони хихикнула.
— Какой ты глупый, Анатоль. Конечно, я с восторгом останусь еще. Лучше и не придумаешь, хотя…
— Хотя?.. — быстро подхватил Анатоль.
Улыбка соскользнула с ее губ.
— Я хотела бы получить весточку от маман.
Анатоль поставил чашку и закурил сигарету.
— Я тоже, — тихо сказал он. — Хотя я уверен, она только потому не собралась еще написать нам, что приятно проводит время. И, конечно, нужно еще время, чтобы мое письмо переслали на Марну.
Она прищурилась.
— Я думала, ты ожидал, что они уже вернулись в Париж?
— Я только предполагал, что вернулись, — спокойно возразил он, и тут же его лицо снова осветилось. — Но поездка в Каркассон тебе в радость?
— Еще как!
Он кивнул.
— Вот и хорошо. В четверг едем утренним поездом из Куизы. Почтовая карета отправляется с площади Перу в пять утра.
— Надолго мы едем?
— Дня на два, может, на три.
Леони разочарованно сникла.
— Всего ничего.
— Времени хватит вполне, — улыбнулся брат.
И опять Леони не могла не заметить, как понимающе переглянулись Анатоль и Изольда.
Глава 55
Любовники лежали под простынями, их лица освещал огонек единственной свечи.
— Тебе надо вернуться к себе, — сказала она. — Уже поздно.
Анатоль заложил руки за голову жестом, ясно говорившим о его решимости еще долго не трогаться с места.
— Вот именно. Все спят.
Изольда улыбнулась.
— Никогда бы не поверила, что могу быть так счастлива, — тихо сказала она. — Что мы навсегда будем вместе. — Потом улыбка пропала с ее бледных губ. Рука сама собой потянулась к шраму на горле. — Боюсь, это не надолго.
Анатоль склонился к ней и поцеловал шрам на коже. Даже теперь он чувствовал, как ей хочется отстраниться от прикосновения его губ. Этот шрам был вечным напоминанием о ее короткой и мучительной связи с Виктором Константом.
Только через
Связь Изольды с Константом не продлилась и нескольких недель. Сломанные пальцы срослись, синяки сошли с кожи, и только багровый шрам оставался вещественным напоминанием о пытках, которым тридцать дней подвергал ее Констант. Но душевные раны заживали медленнее. Анатолю больно было видеть, что Изольда, при всей ее красоте, душевной тонкости и элегантности, стала теперь такой пугливой, так мало ценила себя.
— Это навсегда, — твердо сказал Анатоль.
Он позволил своей руке скользнуть ниже, лаская любимое тело, пока его ладонь не легла на нежную белую кожу бедер.
— Все готово. Разрешение мы получили. Завтра встретимся в Каркассоне с адвокатом Ласкомбов. Как только выясним, каковы твои права на это имение, сделаем окончательные распоряжения. — Он прищелкнул пальцами: — Все просто!
Он потянулся к тумбочке, его мышцы заметно напряглись под белой кожей. Добыв портсигар и спички, он зажег две сигареты и протянул одну Изольде.
— Не все согласятся принять нас, — сказала она. — Мадам Боске, мэтр Фромиляж…
— Пожалуй, — пожал плечами Анатоль. — Но неужели ты так дорожишь их мнением?
Изольда не ответила на вопрос.
— У мадам Боске есть причины для возмущения. Если бы Жюль не вздумал жениться, имение досталось бы ей. Она может даже опротестовать завещание.
Анатоль покачал головой.
— Что-то мне подсказывает, что, если бы она намеревалась это сделать, то сделала бы сразу после смерти дяди и оглашения завещания. Давай, прежде чем пугать себя воображаемыми сложностями, узнаем сперва, что говорится в приложении к завещанию. — Он глубоко затянулся. — Я признаю, что мэтр Фромиляж вряд ли одобрит нашу скоропалительную женитьбу. Он, возможно, будет против, хотя мы и не кровные родственники, но разве это его дело? — Он пожал плечами. — Да и он смирится, дай только время. По самой своей сути Фромиляж прагматик. Он не захочет обрывать связи с имением.