Святитель Феофан Затворник и его учение о спасении
Шрифт:
Если внимание к греховному образу подключает к себе и чувство, то наступает третья стадия в развитии греха — услаждение или сочувствие худому помыслу. Услаждение есть проявление участия сердца в развитии греха. С чувства и сочувствия «начинается грешность, по мере соизволения» [140, с. 86], ибо где нет соизволения, там нет греха. По словам преосвященного Феофана, «услаждение греховными предметами есть уже прямо грех. Ибо если сердце наше должно быть предано Богу, то всякое его сочетание с другими предметами есть нарушение верности Ему, разрыв союза, измена, духовное прелюбодеяние» [118, с. 154].
Во многих случаях услаждение
Услаждение усиливает внутреннюю борьбу, которая может закончиться желанием сотворить грех. Такое желание отличается от услаждения тем, что душа уже устремляется к вещи, чтобы быть в единении с ней. Тут греховность несомненна, ибо желание завершается согласием, которое всегда в нашей воле.
Всякий, кто захотел или дал согласие на греховное дело внутренне, в нравственном смысле совершил грех пред Богом, видящим тайное сердец. В это время «душа полна страстью. Но все это еще мысленные нечистоты и грешности» [82, с. 204]. Страсть входит еще глубже, но в этот момент человек, если опомнится, еще сможет отогнать и желание.
Между желанием и делом всегда стоит решимость на дело, связанная с обдумыванием, как его произвести. От пожелания до подобной решимости иногда проходит немало времени. Порой еще находит страх Божий, припоминаются заповеди, и совесть не молчит.
Но вот настрает пятый момент в грехопадении — решение согрешить. В решимости — «грех настоящий, только внутренний», — учит епископ Феофан [138, с. 103].
От желания решимость отличается тем, «что в состав или в условие рождения ее входит уверенность в возможности и видение средств» [118, с. 155] к осуществлению планов. Желающий, хотя имеет согласие на дело, но еще ничего не придумал и не предпринял к достижению своей цели. Решение же показывает, что все уже окончательно приготовлено, осмотрено и что остается завершающий акт грехопадения — переход к делу.
Надо заметить, что в процессе развития помысла в греховное дело контроль над собою принадлежит самому человеку. И как только грех совершен, внутренний самоконтроль сразу же предлагает выбор: отдать себя в рабство случившемуся греху, или же совершить безотлагательное покаяние пред Богом и совестью с твердым намерением впредь, — с помощью Божией, избегать греха. «Решение может оставаться неисполненным по внезапно встреченным препятствиям, — пишет епископ Феофан. Может быть оставлено и потому, что совершить его раздумает человек по каким-либо соображениям или по совести и страху Божию, если им придется восстать во всеоружии силы своей» [82, с. 205].
Совершением грешного дела заканчивается процесс развития греха. «Является дело — плод развращения, зачатого внутри и родившего беззаконие вовне» [118, с. 155]. Человек, совершивший греховное дело, подпадает под власть диавола, всего себя исполняет грехом, направляет к нему все силы и все свое существо.
Греховный поступок служит основанием для образования греховной привычки и причиной расстройства здоровья и других злых последствий [118, с. 156–157].
В процессе образования греха заметно, что силы человека одна
В жизни христианина процесс образования греха нередко сокращается. Греховные помыслы, чувства и пожелания иногда в одно мгновение пробегают в душе, не давая человеку опомниться. Нередко, если не большею частью, все стадии протекают очень быстро, «так что не успеет мысль показаться, как следует уже дело, И особенно СЛОВО» [82, с. 208–209].
Бывает, что греховные помыслы неотступно беспокоят христианина в течение продолжительного времени — месяцы и годы. Есть помыслы тонкие, малодоступные для наблюдения: они не заметны, пока пребывают в сердце, но обнаруживают свои злые плоды уже потом в совершенных делах, при этом сам согрешивший может и далее пребывать в обольщении относительно своего поступка.
Во время земной жизни последователь Христа призван постоянно бороться с греховными помыслами и чувствами. Эта духовная брань не прекращается до самой смерти, хотя может порой и стихать на какое-то время. «От вражеских нападок, смущений и поражений сердца никто не свободен, — учит епископ ФеофанТак устроена наша жизнь. Но это не на пагубу нам, а во спасение» [138, с. 101].
Для победы в духовной брани, для предотвращения внезапного вражеского нападения необходимо изучать возникающие в душе мысли, собирать о них сведения из сокровищницы святоотеческой мудрости, изучать причины их происхождения и средства для борьбы с ними.
Одной из главных причин появления у человека греховных помыслов является воздействие на людей диавола, который внушает то мысли, то желания, стараясь возмутить внутренний духовный мир человека, посеять смятение помыслов. У диавола, по словам святителя Феофана, «первое дело — возмутить помыслы» [7, с. 37], поэтому человек, не допускающий греховных помыслов, тем самым закрывает двери души своей для злых духов.
Человек, начинающий путь к вечной блаженной жизни, имеет в своем сердце еще множество· страстей, которыми при определенных условиях душа может искушаться и рождать злые помыслы. Все эти поминутно возникающие в сердце мысли, движения, желания греховные свидетельствуют о том, что «в нас кроется всякое зло» [138, с. 101], от которого необходимо очистить сердце. Пока не будут искоренены страсти из человеческого естества, борьба с греховными помыслами и чувствами не может прекратиться. Ослабевает она лишь «по мере умаления страстей» [139, с. 30].
Одним из условий успешной борьбы с греховными помыслами и влечениями является признание, что они чужие для природы человека и поэтому необходимо «положить разделение между собою и этим всеянным» [132, с. 156], воспитать враждебные чувства по отношению ко всему греховному. «Великая ошибка, и ошибка всеобщая, — учит преосвященный Феофан, — почитать все, возникающее в нас, кровною собственностью, за которую должен стоять, как за себя. Все греховное есть пришлое к нам, потому его всегда должно отделять от себя, иначе мы будем иметь изменника в себе самих. Кто хочет вести брань с собою, тот должен разделить себя на себя и на врага, кроющегося в нем [8, с. 279–280].