Святитель Феофан Затворник и его учение о спасении
Шрифт:
По окончании богослужения святитель Феофан возвращался из храма в свою келью и здесь долго предавался богомыслию и умным сердечным возношениям.
Умиление, которого он сподоблялся в церкви, не вдруг проходило и заставляло «погружаться в тайны спасения и Божественного о нас смотрения» [201, с. 128].
После богомыслия, спасительных размышлений святитель, подкрепив себя утренним чаем, писал свои творения. За этими трудами проходило все время до обеда, то есть до двух часов дня, за обедом в постные дни подавалась пища согласно церковному уставу, а в остальные дни недели в последние годы жизни епископ Феофан вкушал по одному яйцу и стакану молока. После обеда, несколько отдохнув, сидя на стуле, по обычаю древних восточных старцев, епископ
Главным занятием подвижника была молитва, которую он воспринимал как проявление особенной любви к Богу и непосредственного общения с Ним. Молитве святитель Феофан предавался в течение всего дня и нередко — ночи. Молитва не сходила с его уст. «По совершении молитвословия хорошо несколько времени провесть в творении молитвы Иисусовой, говоря сидя, или ходя, или стоя: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». Потом и днем, сколько можно чаще, творить сию молитву. И к иконе днем– хорошо почаще подходить и класть поклоны по усердию, пять, десять и более, с молитвою: «Господи, помилуй, Боже, милостив буди». Более всего навыкайте молитве Иисусовой. Пусть так навязнет на языке, чтоб он сознательно и бессознательно творил ее» [2, с. 35].
Ночью святитель Феофан часто молился и ревностно исполнял то, чему наставлял других. «Не довольно днем молиться, — говорит он при объяснении 62 стиха 118 псалма, — надо вставать и ночью, и в полночь. В это наипаче время надо молиться Богу, не только просить прощения в прошедших грехах, но молитвою отвращать грехи настоящие и предограждать себя от будущих, ибо в ту пору много подстрает к нам искушений. Рассмотри все это и бодренно воспаряй тогда мыслью к Богу, чтобы враг побежал от тебя и ты без соблазна перешел полночное время. Вставание в полночь есть цвет на дереве всех телесных подвигов. Равно молитва полночная есть сокращение всех душевных подвигов» [74, с. 243–245].
Тесно связанная с мыслью о присутствии и вездесущии Божием непрестанная молитва святителя, совершаемая как подвиг, наполняла все существо его души, была постоянно возгреваемым в нем пламенем любви к Богу и ближним, была истинным раем для отрешенной от всех радостей мира его души.
«Бывали дни и ночи, — пишет один из жизнеописателей Вышенского затворника, — когда святитель почти все время употреблял на молитву, когда, стоя на молитве, забывал все окружающее и необходимые потребности своего существования. Бывали минуты и часы, когда архипастырь проливал слезы по поводу бедности души человека и несчастных событий в христианском мире в виде появления лжеучений и каких-либо других общественных бедствий» [201, с. 132]. В одном из писем в Киев в 1891 году он писал: «Не перестаю плакать, видя, как гибнут христианские души» [Там же].
Епископ Феофан часто предавался богомыслию. Он всюду стремился видеть следы Бога, Премудрого Творца, Промыслителя и Спасителя людей, всюду созерцал тайны домостроительства нашего спасения. «Умом своим не отступайте от Господа, — писал он в одном письме, — на молитве ли стоите или другое что делаете» [228, с. 538]. «Надобно все вещи, — пишет он в другом месте, — перетолковать в духовном смысле. Когда это сделаете, то всякая вещь будет, что книга святая. Тогда и всякая вещь будет приводить вас к мысли о Боге. Все вам будет говорить о Боге и поддерживать ваше внимание к Нему» [228, с. 522–523]. Непрестанное богомыслие святитель Феофан поддерживал и питал в себе чтением книг духовного содержания. «При усвоении читаемого умом и сердцем, — писал он в одном письме, — должно само явиться и богомыслие… стишки, которые падут на сердце при чтении, — лучший предмет для богомыслия» [265].
Епископ Феофан обладал
Главное богатство его библиотеки составляли книги духовного содержания: по Священному Писанию (до 280 наименований); по догматическому, нравственному и обличительному богословию (до 140 названий); по христианской апологетике (до 90 названий); по патрологии (до 80 названий). Здесь были творения святых отцов Церкви Вселенской (Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Исаака Сирина и других) и Русской Православной Церкви (Нила Сорского, Димитрия Ростовского, Тихона Задонского и других), труды по истории западных исповеданий (до 40 названий), по Русской церковной истории (до 50 названий), по гомилетике (до 80 названий) и почти все духовные журналы. Но были книги и светские разного содержания: исторические (например, «Всемирная история» Шлоссера, «История России» С. Соловьева и другие), философские (сочинения Канта, Гегеля, Фихте, Ульрици, Якоби, Кудрявцева и другие), естественно–научные (курсы физики Любимова и Писарева; сочинения Дарвина, Фогта, Гумбольдта и других), книги по медицине (главным образом по гомеопатии), анатомии, гигиене и фармакологии, а также художественная литература (сочинения Шекспира, Пушкина, Грибоедова и других).
«И книги с человеческими мудростями, — говорит епископ Феофан в одном письме, — могут питать дух. Это те, которые в природе и истории указывают нам следы премудрости, благости, правды и многопопечительного о нас промышления Божия. Бог открывает Себя в природе и истории так же, как и в Слове Своем. И они суть книги Божии для тех, кто умеет читать» [196].
«Хорошо уяснить себе строение растений, животных, особенно человека, и законы жизни, в них проявляющиеся. Великая во всем премудрость Божия… А повести и романы? Есть и между ними хорошие» [82, с. 251, 252].
Он знал несколько иностранных языков, и его библиотека более чем наполовину состояла из иностранных книг. Все эти книги не лежали напрасно, а были более или менее часто употребляемы им, некоторыми же он пользовался постоянно. Самая внешность книг указывала на это. Многие из них имели на полях различные замечания святителя феофаиа, сделанные карандашом.
Библиотека, которой владел святитель Феофан, показывала, что он — человек науки. Это была одна из самых больших в то время частных библиотек в России.
В своем замечательном труде «Путь к спасению» преосвященный Феофан обнаруживает основательные познания в физиологии, а в прочих творениях — во многих других естественных науках, не говоря о гражданской истории и иных светских науках (географии, математике). В келиях святителя после его кончины нашли телескоп, два микроскопа, фотографический аппарат, автоматический атлас, шесть атласов по географии, а также по общей церковной и библейской истории.
Очевидно, очень много времени и труда посвящено было святителем Феофаном на чтение и изучение различных книг духовного и светского характера. Все книги читал он основательно, усваивал их умом и сердцем. «Читать, — говорит он в одном письме, — нужно с усвоением и чувством, без этого чтение — сеятва при дороге. Читанное провесть надо до чувства и вывести урок для себя… читать надо не затем, чтобы память набивать разными сведениями и понятиями, а затем, чтобы получить назидание» [180]. Чтение было высоким подвигом жизни преосвященного Феофана.
В богослужении и молитве, в подвигах телесных и духовных проходила большая часть затворнической жизни архипастыря.
Духовно–литературные труды святителя Феофана
Духовным подвигам святителя Феофана сопутствовали ученолитературные и богословские труды.
Велик был подвиг духовно–литературного творчества святителя Феофана. Ему, по собственному его выражению, нередко «деннонощно» приходилось сидеть за своими учеными занятиями.